Вижу цель

Его ненормальное состояние, впрочем, объяснялось очень просто. Эрик не привык и не умел следить за боем со стороны. Все-таки вести в атаку тяжелый ракетоносец или руководить сражением, охватывающим огромные пространства планетной системы, не одно и то же. Первое Эрик делать умел и, если не кривить душой, пожалуй, даже любил. Второе он делал впервые в жизни и к тому же по обязанности. И сейчас, когда «Хобергорн» пытался догнать быстро уходящее в вечность время, Эрик сидел в своем адмиральском кресле и молча наблюдал за тем, как другие воплощают в жизнь его «гениальные» тактические планы. Вмешаться в происходящее на этом этапе боя он практически уже не мог, да и не должен был, строго говоря. Сейчас – в эти самые минуты – одни приказы уже устарели, а для других еще не пришло время.

– Минута до выхода на позицию. – Речь, разумеется, не об опоздавших к обеду, а о тех, кто выходил сейчас на дистанцию огневого контакта.

«Пора!» – решил Эрик и активировал систему, которую здесь называли ВН – внешняя нейросеть, – а в империи – бесконтактным адаптивным интерфейсом. Холодянская техника была несколько лучше, но главное – Эрик теперь с легкостью подключался к любому интерфейсу: сибирскому, имперскому или холодянскому. Просто брал и входил.

– Тридцать секунд до выхода на позицию…

Сейчас он не только слышал приятный и крайне мужественный баритон ИсКина, но и смотрел на разворачивающееся сражение через все доступные визуальные сканеры и разведывательные сенсоры, а это практически все приборы наблюдения десяти ударных крейсеров первого отряда. Вряд ли он смог бы управлять ими всеми в режиме реального времени, но вот видеть их широко открытыми «глазами» он мог.

– Двадцать секунд…

Эрик сделал волевое усилие и «захватил» сектор обзора пятого отряда ракетоносцев, увидев идущих в бой холодян уже под другим углом.

– Начинаю отсчет времени до огневого контакта, – объявил офицер штаба эскадры, но считал, разумеется, не он, а ИсКин.

Бёза уже увидели их всех – и тех, кто успевал к раздаче, и тех, кто опаздывал, – но и они в данной ситуации были бессильны что-либо изменить. Тем не менее они попробовали, но сделали этим себе только хуже. Не надо им было пытаться сплотить «разбредающийся» строй. Он и так уже не блистал четкостью линий, а сейчас, выравнивая его на ходу, бёза «размазали» свое построение еще больше. И тактическая группа штаба не замедлила это отметить, выбрасывая новые целеуказания в самом быстром темпе, на который была способна.

Эрик считывал эти данные, но одновременно видел и построение бёза, переключаясь то на одну, то на другую атакующую колонну. Менялись ракурсы, но ничего нового о бёза он не узнал.

– Внимание, всем на борту! Поворот оверштаг[84]! – включился в перекличку репетованием вахтенный офицер флагмана. – Повторяю, поворот оверштаг! Ожидаются боковые перегрузки в три и семь десятых «жэ».

Отмороженные на всю голову холодяне используют на боевых кораблях старинную терминологию парусного флота, только вместо ветра у них векторы приложения гравитационных волн.

«Сейчас прижмет!» – привычно среагировал на объявление Эрик, которому на самом деле тревожиться было не о чем. Он перегрузки переносил хорошо, тем более что сейчас он находился в адмиральском ложементе со встроенной системой противоперегрузочного компенсатора. И это не считая костюма высокой защиты.

– Входим в поворот, – продолжал комментировать эволюции крейсера вахтенный офицер.

Но Эрик тут же забыл и о сложном курсе крейсера, и о перегрузках, которые должны были вот-вот «ударить» по экипажу. Какие там перегрузки, какое голосовое дублирование, если как раз в этот момент атакующие силы холодян вышли на дистанцию уверенного огня. Зрелище, следует отметить, феерическое, – особенно если смотришь через сенсоры идущих в бой ракетоносцев, – но Эрику не было дела до смертельно опасной красоты космического сражения. Он следил за действиями противоборствующих флотов, а не за тем, насколько эффектно эти действия выглядят со стороны.

– Четвертая группа, – приказал он, уловив смысл складывающейся в пространстве и времени ситуации, – уходите с курса! Умник!

– Рекомендуемое отклонение одиннадцать градусов, – сразу же откликнулся ИсКин. – Поправки переданы навигатору колонны.

Разумеется, не самому навигатору, а его отражению в «сознании» ИсКина четвертой группы, но по смыслу все так и есть.

– Идем в багштаг[85]! – снова подал голос вахтенный офицер. – Угол воздействия девять румбов[86]. Завершение маневра через девятнадцать секунд.