Вивекананда

С этим же мотивом бескорыстия и самозабвения связан постоянно повторяемый Вивеканандой образ «треугольника бхакти». По его словам, подобно тому как не существует треугольника без трех сторон, не существует и подлинной любви без трех условий: отсутствия расчета со стороны любящего, его бесстрашия (если речь идет об опасности для любимого), отсутствия ревности и соперничества (поскольку любимый рассматривается как воплощение идеала, а не как объект домогательств). Вот такого рода чувство, согласно Вивекананде, практикующийся в бхакти-йоге должен испытывать к отдельным людям, общинам, странам и, наконец, к человечеству (см, 8, 3, 86–90 и 72). Правда, все это, согласно традиции, в лучшем случае ступенька на пути к богу, но «бог», поклоняться которому призывает Вивекананда, далеко не трансцендентное существо. «Я хотел бы поклоняться единственному богу, который существует, единственному богу, в которого я верю, совокупности всего одушевленного, и прежде всего мой бог, состоящий из униженных, несчастных, обездоленных людей всех рас и обществ, есть особый объект моего почитания» (89, 280–281).

Вивекананда всячески подчеркивает ценность бхакти-йоги как самой простой и доступной из йог (см. 8, 3, 32), не требующей ни выдающихся интеллектуальных способностей, ни каких-то особенных волевых качеств. Но он же усматривает в ней и «теневые стороны», «опасности». Одна из них состоит в том, что бхакти-йога более всего связана с мифологической и ритуальной стороной религии, а значит, может вести — на «низших» ее стадиях — к нетерпимости и фанатизму (см. там же, 33). Другая опасность, с точки зрения Вивекананды, — это возникающая у бхактов тенденция к сентиментальной расслабленности. После посещения одного из вишнуитских празднеств он с горечью характеризует бенгальцев как «народ диспептиков, предающийся фиглярству под аккомпанемент тамбуринов и распевающий киртаны на сентиментальный лад…» (цит. по: 33, 293).

Этой опасности позволяет избежать четвертая из йог Вивекананды — карма-йога, требующая в первую очередь мужества, выносливости, силы. Вивекананда часто пишет о силе как одном из самых главных моральных и духовных достоинств человека, а о слабости — как о величайшем зле (см. 8, 7, 76 и 52). По его словам, «слабый не имеет места ни в этой жизни, ни в иной. Слабость ведет к рабству. Слабость — это смерть» (см. 8, 2, 3). И не случайно для современной ему эпохи, вслед за Рамакришной, именуемой им кали-югой — «железным веком», с ее невиданным ранее размахом человеческой деятельности, равно как и резкостью социальных контрастов, Вивекананда считает наиболее подходящей именно карма-йогу (см. 8, 257).

Характерно, что он оставляет возможность вступить на «путь действия» (в отличие от предшествующих путей) также и для атеистов (см. 8, 1, 84). Вообще к атеистам при всей своей теоретической оппозиции идеям материализма и атеизма он относится более чем терпимо. Его высказывания о них порой столь парадоксальны, что буквально шокируют представителей религиозной ортодоксии: «Я встречал в моей жизни немало людей, полных здравого смысла и духовности, которые вовсе не верили в бога… И может быть, они понимали бога лучше (курсив наш. — В. К.), чем это когда-либо удастся нам» (цит. по: 32, 67). Все люди (как верующие, так и атеисты), с точки зрения Вивекананды, делятся на четыре типа в зависимости от побуждений, скрывающихся за их действиями. На самой низшей ступени в «лестнице духовного развития» стоят те, кто делает зло ради зла, упиваясь им, как таковым. Вторую ступень занимают те, кто делает зло другим ради собственного блага. Третью — те, кто делает добро другим даже тогда, когда от этого нет корысти, но лишь при условии, что нет и ущерба себе самому. И наконец, четвертую (и высшую) ступень — те, кто рассматривает жизнь как жертву и стремится к благу других даже в ущерб себе (см. 8, 1, 83). Четвертый тип людей как раз и охватывает, согласно Вивекананде, тех, кто идет по «пути действия» (сознавая или не сознавая это).

Следуя Гите, Вивекананда считает необходимым для карма-йогинов бескорыстное и безупречное выполнение той работы, к которой они предназначены. В этой связи он приводит знаменитую формулу об «оставлении плодов действия», разъясняя, что она означает необходимость, во-первых, отбросить такие «внешние» по отношению к выполняемой работе мотивы, как стремление к обогащению, славе, упрочению положения в обществе и т. д. (см. там же, 30). И во-вторых, полностью отдавать силы своему делу, не ослабляя их колебаниями и сомнениями относительно конечных результатов своих усилий и их конечной значимости (см. там же, 31). Выполнение этих требований, с точки зрения Вивекананды, не только обеспечивает высочайшую эффективность в избранном роде деятельности, но и превращает людей в «моральных гигантов», сочетающих «интенсивную активность» с «величайшим спокойствием» (см. там же, 30–32).