Вице-президент Бэрр

— Очевидно, ты видел мадам. И знаешь все! — Он горестно развел руками. — Мы отдалились друг от друга. Но лишь временно. Следующие несколько дней я проведу у моего юного протеже в Бауэри. Многообещающий серебряных дел мастер, если такое уместно сказать о серебряных дел мастерах.

— Очевидно, это Аарон Колумб Бэрр. — Я поразился собственной наглости. Однако стиль полковника заразителен.

Меня вознаградил удивленный взгляд, какой я впервые уловил на этом старом мудром лице. Светлые брови взметнулись, едва не коснувшись оправы очков, которые, как всегда, сидели на лбу.

— Чарли, ты начинаешь меня интересовать. Ей-богу. — Он остановился, раздумывая, вероятно, как выразить этот интерес. — Уж не следил ли ты за мной ненароком? Как Нелсон Чейз?

— Нет, сэр. Я просто угадал. Кто-то говорил, что у вас есть сын, серебряных дел мастер.

— Да уж какой тут секрет. Ведь его матушка окрестила сына моим именем, мудро добавив «Колумб» в надежде, что когда-нибудь он, подобно Колумбу, откроет не только своего отца, но и Новый Свет — что он и сделал в возрасте восемнадцати лет. А теперь он собирается перевезти в Нью-Йорк свою матушку. — Полковник вздохнул. — Когда я с ней познакомился, она служила у часовщика на улице Ройяль. И прекрасно разбиралась в механизмах. Могла починить все что угодно — от часов до компаса. У меня нет ни малейшего желания ее видеть. Я попытаюсь уговорить Колумба, чтоб он не ввозил сюда maman.

Бэрр срезал кончик сигары.

— Я сказал ему, что его дом слишком мал для него самого с женой — очаровательное создание из Статсбурга — и двумя прелестными детишками, не говоря уже обо мне, старом «шалопуте», который навещает их время от времени. — Он зажег сигару и весь засветился нежностью: детей, я думаю, он любит даже больше, чем женщин.

— Ты еще увидишь Колумба. Он красивый парень и говорит по-английски с ужасным акцентом. Я уделял бедному мальчику недостаточно внимания. — Сигарный дым кривым ореолом окутал голову полковника. Он переменил тему. — Наш друг Нелсон Чейз устроил на меня настоящую охоту в Джерси-Сити. Вот почему я перебрался в Бауэри.

— Он работает на мадам. — Я, так сказать, продемонстрировал полковнику свою преданность.

Он кивнул.

— Как тебе известно, я часто навещаю милую девушку по имени Джейн Макманус. Ее общество мне мило, как и общество ее бабушки лет пятьдесят назад. Она тоже была из Джерси-Сити — очевидно, это место мистически притягивает меня. Ну, так вот, нас застала врасплох,мисс Джейн и меня, ее служанка, пучеглазое создание, подкупленное Нелсоном Чейзом. Она сама в этом призналась, когда я ее вздул. Мадам платила ей, чтобы она поймала нас во грехе и могла дать свидетельские показания, если мадам когда-нибудь придет в голову расторгнуть священные узы, которые нас с ней связывают. Девчонка нас-таки уличила. Мисс Джейн рыдает. А мадам постыдным способом добилась своего.

— Я полагаю, сэр, что мадам не против ваших… ваших…

— Привязанностей? — Молодые глаза блеснули иронией. Конечно же, люди правы: Аарон Бэрр действительно заключил сделку с дьяволом. Все легенды про него — чистая правда.

— Она огорчается из-за денег, которые вы потеряли на аренде техасских земель.

Полковник нахмурился. В чем бы ни состояла его сделка с дьяволом, вести денежные дела тот его не научил. Мэтью Дэвис рассказал мне однажды, что сразу после Революции полковник стал самым богатым нью-йоркским адвокатом и все до последнего пенни потерял на спекуляциях и промотал, ведя самый экстравагантный образ жизни.

— Конечно, я не должен был продавать нашэкипаж без ее согласия. Я поступил неучтиво. Но предложение было такое заманчивое. А деньги так нужны. К тому же кучер Джейк, честный малый, сказал, что серые лошади не так уж и хороши. Ну, да ладно, дело сделано.

Внезапно налетевший ветер трижды простучал в пыльное стекло виноградной лозой и пурпурными листьями — так заколачивают крышку гроба. Почему я подумал об этом? Бэрр вечен. Но вечен он или нет, Бэрр невольно вздрогнул от этого звука.

— Мы должны соблюдать осторожность, Чарли.

— Да, сэр. Знают они, где вы остановились?

— Пока нет. Пускай немножко помучаются. Меня теперь занимает новая идея… — Полковник замолчал. Вечно он скрытничает, боится выболтать прежде времени свои планы. Отсюда все его несчастья. Никто не может его предостеречь.

— Ты должен посмотреть новую пьесу в Парк-тиэтр. Я был там вчера с Колумбом. Мелодрама, но не такая уж глупая. Мы занимали ложу, это стоило по семьдесят пять центов за место. Такое транжирство.

Полковник показывает на стол, где лежит стопка старых книг.

— Я купил их для тебя, Чарли. Кажется, они не новые. Это «Закат и падение Римской империи» Гиббона. Возьми. Читай. Просвещайся.

В кабинет вошел мистер Крафт с бумагами для старшего партнера и нарушил атмосферу интимности.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ровно в шесть часов я постучал в дверь дома номер три по Бридж-стрит. Я нервничал даже еще сильнее, чем когда узнал, что Леггет договорился о встрече.

Дверь открыла очень полная женщина. Не спросив моего имени, она просто сказала: