Вирусный флигель

Ученые жили в атмосфере страха и взаимного недоверия. Самым главным их стремлением было уберечь себя от возможных провокаций — ведь в каждом институте среди сотрудников находились тайные агенты и осведомители. Так, Хартека в начале 1943 года анонимно обвинили в саботаже. И ему пришлось потратить немало времени и нервов, чтобы выпутаться из интриги, затеянной за его спиной. Другой случай, когда особенно ярко проявился страх, владевший даже крупнейшими учеными, связан с трагической судьбой родителей известного голландского физика Гоудсмита, еврея по национальности. Гоудсмиту принадлежит честь открытия магнитных свойств электрона. До прихода нацистов к власти между ним и немецкими физиками существовали самые дружественные отношения. Даже когда Гоудсмит уехал в Америку, эти отношения оставались хорошими. Например, во время поездки в 1939 году Гейзенберг гостил у Гоудсмита. И вот теперь родителей Гоудсмита заключили в концлагерь и им грозила страшная участь. Друзья Гоудсмитов решили обратиться за помощью к немецким физикам. Но чем мог облегчить судьбу стариков Гейзенберг? Правда, между семействами Гейзенбергов и Гиммлера существовала давняя дружба, однако Гейзенберг не посмел воспользоваться ею для спасения стариков. Ничем не мог помочь и Лауэ. Он, правда, ответил голландским друзьям Гоудсмитов, но почему-то забыл подписаться под собственным письмом. Ответил после долгих раздумий и Гейзенберг. Он особенно подчеркивал дружественные чувства Гоудсмита к Германии и добавлял, что будет крайне огорчен, если «по неизвестным причинам» родителям Гоудсмита придется испытать неудобства. Письмо Гейзенберга запоздало. За пять дней до того, как он все-таки решился его отправить, слепая мать Гоудсмита и его отец уже перестали испытывать какие-либо неудобства — они были уничтожены. День смерти отца оказался и днем его рождения, в тот день ему исполнялось семьдесят лет.

Но даже и те ученые, которые с охотой служили партии, часто не могли скрыть истинного отношения к положению немецкой науки. Многие, в том числе профессор Вернер Озенберг, работавший в исследовательской организации военно-морских сил, не раз сообщали Герингу о «слабом руководстве Менцеля», о «хаосе и неразберихе», царящих в университетах.

Озенберг как ученый стоил немного, но был весьма энергичным администратором и, что особенно повышало его вес, имел тесные связи с нацистами и даже службой безопасности СС. Его представления о ядерной физике были крайне путаными. Но, несмотря на это, он все же затеял несколько тайных расследований положения в ядерных исследованиях. Так, 7 апреля 1943 года представитель СС из Готтенхафена посетил в Данциге[34] профессора Альберса, лаборатория которого вела поиск летучего химического соединения урана, способного заменить шестифтористый уран. Представитель СС хотел узнать у Альберса о состоянии дел в немецких ядерных исследованиях и услышать его оценку имевшихся в Германии сведений о работах американцев над атомной бомбой.

После этого посещения в папке Озенберга появилась памятная записка. Она датирована 8 мая 1943 года, то есть подготовлена через два дня после конференции, созванной Академией воздухоплавания. Вот ее текст.