Вирусапиенс

– Кажется, об тебя, – пробормотал здоровяк, осматривая окровавленную руку.

– Кажется? А точнее нельзя?

– Точнее? Не помню! – здоровяк застонал, сжимая виски.

– Голова гудит!

– Мягко сказано – гудит! – поддержал Анатолий, активно массируя затылок. – Ревет и стонет, как тот Днепр, который до сих пор широкий!

– Не знаю, как тот Днепр, а я с трудом справляюсь с желанием разогнаться и врезаться в стену, – буркнул Ванькин.

– Не думаю, что из этого хоть что-нибудь получится.

– Да ужжж!

– Баран! – заорал со стороны дороги хриплый голос, забрызгивая одиноких прохожих грязной злостью.

Анатолий дернулся на крик.

Из подворотни, визжа резиной, выскочил побитый жигуленок, заскользил к одинокому пешеходу и громадной собаке. Старенький, видавший виды автомобиль отчаянно тормозил. Совершив сложный манёвр, остановился всего в нескольких сантиметрах от неторопливого мужчины.

Визг раненого зверя острой бритвой полоснул по обнаженным нервам. Удар подбросил сенбернара высоко в воздух. Гримасой боли исказилось лицо мужчины.

«Трофим, кажется», – мелькнуло в голове телохранителя. Гул сменился воем, время замерзло, потекло медленно, превращаясь в тягучую аморфную массу, в которой едва ощутимо тащился встречный автомобиль.

Стараясь избежать столкновения с псиной, новенькая иномарка совершила фантастический пируэт на заснеженной дороге, виляя задом и оставляя куски мягкой резины на каменном бордюре, медленно выкарабкалась на обочину и поползла в сторону тротуара.

Взгляд Анатолия остановился на ярком оранжевом пятне – из колодезного люка появилось радостное лицо молодого человека, с ярким пластиковым шлемом на голове. Застывшая улыбка медленно потекла вниз, превращаясь в испуганную маску.

Время вяло брело вперед, машина медленно приближалась, выпученные глаза юноши быстро заполнялись ужасом.

Ещё шаг – и машина сомнет паренька.

«Быть бы тебе где-нибудь в другом месте. У мамки под боком», – промелькнувшая мысль криком стегнула по нервам, взрывая душу, заставляя биться сердце в невероятном, сверхскоростном темпе.

– Неет! – взревел телохранитель, но голосовые связки не среагировали. Они просто не успели ответить на команду ускорившегося мозга.

Бампер, врезаясь в потемневший воздух, разогнал появившиеся на месте паренька цветные сполохи. Время взбрыкнуло, помчалось вперед, пронося иномарку над шахтой колодца.

Закричал Трофим, бросаясь к Церберу. Взвыла дефилирующая по тротуару высокая, крутобедрая и большегрудая тётка, привлеченная дорожным происшествием. Упираясь выдающимся во всех местах силиконом в своего низкорослого спутника, она вдруг на мгновение превратила его в трехголового монстра, увенчанного ярко-алой короной фантастически раздутых губ.

Водитель, кажется, не заметил распластавшегося на обочине сенбернара, женщина – исчезнувшего паренька, а Ванькин упорно не видел ничего, кроме эффектной блондинки, вышедшей из остановившейся на тротуаре иномарки.

Низкорослый мужчина сморщил мясистый, в красную крапинку нос, громко заорал, выбираясь из старого авто:

– А за ремонт кто платить будет?

Анатолий с трудом воспринимал слова – гул крови мешал сосредоточиться. Шум в голове постепенно затих, боль отступила.

– Твоя скотина мне всю тачку изувечила! – хозяин ржавого жигулёнка грозно свел кустистые брови к переносице, махнул короткой рукой в сторону неподвижного сенбернара.

«Заметил, значит. Я то что разволновался? – Анатолий, разглядывая бездыханную переломанную псину, постарался успокоиться, оглянулся на Ванькина. – Вокруг собаки гибнут, люди появляются и исчезают, а этому борову хоть бы что».

– Злая, мелочная тварь! – процедил Трофим. – Чтоб тебя!

– Обнимая квадратную голову четвероногого друга, зашептал, не замечая испепеляющего взгляда автовладельца.

– Всё будет хорошо, дружище! Сейчас все исправим…

Телохранитель помотал головой, не давая унизительной влажной пленке затянуть глаза. Разозлившись на себя, он набрал побольше воздуха, дождался, пока в глазах малиново зарябит и резко выдохнул.

Испуганная женщина, шевеля гигантскими губами, крестилась, глядя на странную пару: человека и собаку. Крестилась она усердно, но как-то неловко, словно делала это в первый раз в жизни. Руки Трофима засветились. Поглаживая одной рукой голову, другой он медленно водил вдоль позвоночника собаки. После очередного пасса зверь вздрогнул, хлопнул метелкой хвоста по земле, открыл глаза и радостно лизнул хозяина в лоб.

Затем повернулся к женщине, размашисто кладущей кресты, громко, беззлобно гавкнул и, как ни в чем не бывало, потрусил по тротуару. Трофим, не оглядываясь, неспешно двинулся за четвероногим другом.

А Ванькин поспешил к припарковавшейся иномарке, широко улыбаясь её обаятельной хозяйке. Блондинка, стоя над дыркой канализационного люка, заглядывала во влажную темноту.

– Что там, Настя? – поинтересовался атлет, подходя к девушке.

Вместо ответа она взвизгнула, отскочив от темного провала, и облегченно вздохнула, когда оранжевая каска и её владелец появились из-под земли.

Девица, видимо, заметила только каску, но не успела рассмотреть лица предполагаемой жертвы.