Вирусапиенс

Со всех сторон его окружали компьютеры, с которых то и дело срывались длинные ветви электрических разрядов. Содрогаясь в конвульсиях, обнаженный человек, словно громоотвод, впитывал в себя яркие растянутые искры. Они впивались в голую кожу и, казалось, проваливались в покрытое горячим потом тело. Минута интенсивного электромассажа – мужик затих. Несколько секунд посидел, собираясь с силами и вдруг в очередной раз выгнулся дугой, завыл истошно:

– Царя казните, ироды! Петра Третьеего!

Бейрут вгляделся в расплывчатую картинку компьютерного зала:

– Давно камера включилась?

– Только что, – Жора на секунду оторвался от экрана, но тут же скользнул взглядом обратно.

Шпионская поделка Бейрута висела прямо над головой отца Михаила и передавала искаженное (слегка выпуклое) изображение церковного зала.

Старец развалился в громадном кресле, чуть поодаль, в уголке. Упираясь локтями в массивные подлокотники, ожидал, когда полуголый мужик придет в себя.

Большие зеркальные очки, закрывая его лицо, словно гигантские капли ртути, вытягиваясь к ушам, обхватывали серебристую шевелюру, стекали изящной дугой на затылок.

– И эта сволочь здесь, – процедил Бейрут сквозь зубы.

Коваль жестом фокусника достал из-за спины изящную пластиковую каску, с множеством проводов и датчиками-прилипалами. Проворно, словно делал это каждый день, водрузил на голову мужика шлем виртуальной реальности, закрепив липкие клеммы на израненном теле.

– Хорошая техника у братиев, – позавидовал Жора. – Это не наши реальные ведра нереальной виртуальности!

– Божьи люди всегда были впереди планеты всей. Они только прикидываются двоечниками и костерят учёных почём зря, – Бейрут не отрывал взгляда от экрана второго монитора. Сейчас он был похож на кролика, загипнотизированного удавом.

– Костерят? – удивился Жора. – В смысле, на костёр отправляют?

Бейрут закатил глаза, покачал головой:

– В смысле ругают!

Компьютерная электротерапия меж тем благотворно подействовала на одноглазого царя. Приняв на себя десяток разрядов, он перестал дергаться, наклонив голову, замер, прислушиваясь к чему-то.

Отец Михаил подался вперед, стараясь привлечь внимание мужика, приподнял руки и начал медленно совершать плавные движения, покачиваясь из стороны в сторону и бормоча что-то себе под нос. Как ни старались хакеры, но услышать, что он говорит, не могли.

– Жучки слабые, – скривился Жора, оглядываясь.

– Размеры не позволяли, – оправдался Бейрут, сдвигая мониторы с разными картинками. – Смотри!

Голый мужик, медленно покачиваясь – в такт движениям старца – погружался в гипнотический транс.

– Емельян, – громко произнес он, отвечая на неслышимый вопрос старца.

Изображение кибернетического священника дрогнуло и неожиданно понеслось навстречу удивленным зрителям. Промчались мимо гигантские зеркальные очки, громадный крест, возлежащий на груди отца Михаила, мелькнул и исчез. Крошечный пластиковый соглядатай сорвался с потолка, шумно грохнулся об стол, несколько раз перевернулся и остановился на самом краю дубовой столешницы. Кувыркающийся на экране старец не обратил никакого внимания на высадку вражеского десанта. Допрашивая бывшую царскую особу в виртуальном храме, он ничего не видел и не слышал в реальном.

– Так-то лучше! – Жора довольно улыбнулся, резко хлопнул кулаком в раскрытую ладошку.

Бейрут повернулся, уставился удивленным взглядом:

– Как ты это сделал?

– Тсс! – цыкнул довольный хакер. – Слушай!

Электронный шпион приземлился так, что лицо священника оказалось прямо напротив объектива, а микрофон свободно улавливал слова.

– Емельян? – Отец Михаил ждал продолжения, и привязанный мужичок почувствовал это.

– Был Емелей-писарем, – выдавил он и громко засмеялся. – Был Емельяном Пугачёвым, Петром Третьим и ещё кем-то страшным… в непонятном мире… в аду, наверное. Там грешники… на рычащих телегах.

Старец вздрогнул, услышав странный ответ, кивнул, словно соглашаясь со своими мыслями:

– А сейчас? Кто ты сейчас?

– Не знаю, – Емельян встрепенулся, шумно хлестнул себя по голой ляжке. – Казнили меня!

Святой отец обхватил ладонями начищенный до блеска крест, потер руками сияющую поверхность.

– Я всё испортил! Я был царём, но испугался! – неожиданно Емельян схватился за шлем и попытался сорвать его.

– Отпустите меня!

Компьютеры загудели, словно почуяв угрозу, затрещали искрами. Ветвящаяся вспышка осветила перекошенное лицо, разряд, сорвавшийся с системного блока, коснулся лба, оборвав отчаянный крик. Несколько секунд безумный бородач, закатив зрачок единственного глаза, таращился перед собой мутным бельмом. Затем уронил голову на грудь, продолжая при этом едва слышно бормотать.

– Это всё Славка, – скулил мужик. – Затащил и оставил. Или я сам? – спрашивая себя, бородач на глазах менялся. Испуганный, больной человек исчез, глаза налились темной яростью.

– Смерды! Думали, меня, Царя, можно казнить? Ха-ха-ха! – демоническим хохотом загудел безумец, запрокидывая голову.

– Я знал все, что они думали, я слышал их мысли! Я обманул их, сбежал в эти глаза, спрятался в этом теле.