Вираж бытия

А ждать столько лет – не вариант. Потому что война не за горами. Пусть и небольшая. Тут и конфликт на КВЖД в 1929 году, и военная угроза 1927 года, то есть, вероятная война с Польшей. Да и вызовы в Средней Азии никуда не девались, равно как и на Дальнем Востоке. Ведь там, по сути, в 1926 году еще не угасла Гражданская война – орудовали банды самого разного толка, координируемые из Харбина. При поддержке националистов Китая, Англии и Японии. Особенно Англии. Куда уж без нее?

Так что нужно было запускать свое производство. И чем быстрее, тем лучше. В связи с чем требовалось решить несколько фундаментальных вопросов.

Первым делом требовалась оснастка.

В Союзе 1926 года в относительно доступном количестве имелась она только для патронов Нагана и трехлинейки. Для десятков иных систем – либо в крайне ограниченном количестве, либо при том еще и изношенная.

Но рассчитать и изготовить ее требовало особого ума. И в годы Первой Мировой этого добра наделали в нужном объеме под весь тот зоопарк вооружений. Причем не сильно вспотев. Даже тех знаний, которые имелись в Империи тех лет вполне хватало для этих целей. Он же, привнеся кое-какие компетенции из будущего, мог это все кардинально ускорить и упростить. Да, конечно, было бы классно закупить всю линию целиком и не тратить на это время. Но пока не срасталось. И выбора, по сути, не оставалось.

В теории можно было бы оставить патрон трехлинейки – тот самый 7,62х54R. И голоса в его защиту раздавались, пусть и не очень громко да часто. Но Фрунзе прекрасно знал, какие проблемы этот патрон принесет в дальнейшем. Как в самозарядном, так и в автоматическом оружии. Поэтому был твердо намерен от него избавиться. Тем более, что и его почти не производилось.

В оригинальной истории летом 1927 года Тухачевский в своем докладе констатирует – армия обеспечена патронами на 8 %. И это – по нормам Первой Мировой, на которую он ориентировался. Причем не большая, а сокращенная донельзя РККА, каковой она была в эти годы. В мае 1926 года ситуация была еще хуже. Ведь военная подготовка и, соответственно стрельбы, почти не велись за тот год. И все, что с горем пополам производилось уходило на склады. А производилось мало и полукустарным способом. Ибо старые наработки в основе своей в этом плане были похерены. Нередко вместе со знающими людьми.

Конечно, кое-кто бурчал, что патрон с фланцем дешевле. Но это была чушь. В чем Фрунзе убедился давным-давно. Еще в прошлой жизни. Ведь количество операций при выделке гильзы было одинаковое[38]. Возможно когда-то на заре это утверждения могло считаться справедливым. Но уже к рубежу XIX–XX веков оно уже являлось не более чем устойчивым мифом. КРАЙНЕ устойчивым и живучим.

Какой патрон делать для него вопрос не стоял.

Учитывая ситуацию кроме 6,5х50SR Arisaka ничего под рукой подходящего не было. Да, его требовалось доработать. Но не сильно: только убрать выступающий фланец и сделать проточку шире да глубже, изменив немного проштамповку донца. В принципе этого было достаточно для того, чтобы объявить патрон новым, пусть и созданным на основе другого. То есть, избежать юридических и дипломатических осложнений.

А вот дальше… беда…

В 1930-ом году в Союзе запустили первую роторную линию по производству патронов с гильзами из стали.

Классно!

Ну, если так посмотреть, то отлично! Ведь сталь дешевле латуни. А значит и патрон выходил дешевле. Что еще нужно для массового производства? Так?

Так, да не так.

Дело в том, что для глубокой вытяжки требовались особые стали. Либо с высокой чистотой, максимально лишенные таких вредных примесей, как фосфор, сера, кислород и так далее. Либо легированные никелем.

Легированные стали упирались в весьма недешевый никель, который и в XXI веке был в среднем вдвое дороже латуни. А в 1920-е и подавно. Его ведь выпускалось очень мало. Что делало такие стали если не сопоставимые по цене, то явно приближенные.

Стали же достаточной чистоты изготавливались на памяти Фрунзе либо электрической плавкой, либо в кислородных конверторах. На конверторах можно было ставить жирный крест сразу. В ближайшие 20–30 лет вряд ли он станет массово доступен из-за развития химической промышленности Союза. А вот электростали уже выпускали в Союзе. Хм. На единственном заводе «Электросталь», что расположился в Подмосковье. И в 1926 году по прогнозам их выпуск должен был составить что-то порядка 3 тонны.

Всего 3 тонны.

Да, к началу Великой Отечественной войны в Союзе уже выпускалось около 1 миллиона тонн таких сталей ежегодно. Но почти все мощности по их выделке были запущенны в середине или второй половине 1930-х годов. Причем этому сопутствовала обширнейшая программа подготовки. Тут и создание большого количества электростанций, и выпуск оборудования для такой плавки, и многое другое.

Иными словами – в 1926 году электростали у Союза было многократно меньше, чем латуни. Стоила она заметно дороже. И была остродефицитной, так как шла почти полностью на выделку магнитных сталей и легирующих добавок.

И в 1930 году ситуация в целом не изменилась.

Красиво? Ну…