Вираж бытия

– Да почти и не делали. На глазок все. Просто прикинули общие габариты и попытались сделать. Это – третий образец. У первых двух мы с геометрией ствольной коробки промахнулись.

– А ударно-спусковой механизм, я так полагаю, вы чей-то взяли?

– Так и есть, – потупился Федоров. – От американского карабина Винчестера. Того, что с открытым курком. Он ведь взводится отъезжающим назад стеблем затвора. Вот. Только доработали немного. Совсем чуть-чуть. А то в изначальном виде оружие с ним било очередью.

– Магазин, я смотрю, вы тоже не тот, что был в ТЗ взяли? От ружья-пулемета Browning?

– Да, – улыбнулся Дегтярев. – Подогнав его под новые патроны. Вы же сказали, что скорость важнее.

– А по самой технологии что скажете? Проблем не возникнет?

– Да какие тут проблемы? – усмехнулся Дегтярев, ответив вперед Федорова. – Этот карабин можно будет на каких-нибудь велосипедных заводах наладить к выпуску. Или еще где. В мастерских даже.

– Сам затвор можно целиком на токарном станке изготавливать. При наличии подходящей оснастки. Сложностей никаких. – добавил Федоров. – Ударно-спусковой механизм – высекать прессом. На токарном только оси делать. При необходимости высечку можно заменить работу напильником. Ствольная коробка и магазин – даже без пресса жестянщики сделают. Только сварить останется. С кожухом пока нет ясности. Скорее всего фрезерование потребуется. Что еще? Ствол разве что. С ним всегда беда, но тут уже ничего не попишешь.

Нарком улыбнулся.

Еще немного пострелял.

Дал пострелять остальным представителям РККА, что с ним прибыли на этот полигон в Подмосковье. Буденному, Тухачевскому, Каменеву, Ворошилову и прочим. Спустив на эти игры всю тысячу патронов, что привез Федоров.

У них оружие вызвало несколько противоречивые чувства. Очень уж ему не хватало внешнего лоска. Полировки. Выделки. Но по существу отзывы были положительные.

– Ну что я могу сказать? Классно! – подвел итог Фрунзе, глядя на этого гадкого утенка на столе. – Делайте сотню экземпляров. И будем проводить испытания полномасштабные. И тысяч сто патронов. Посмотрим, что из этого выйдет.

– А каких патронов Михаил Васильевич?

– Что у нас есть по оснастке для патронов Арисака?

– Производство патронов прекращено из-за износа оснастки. – развел руками Федоров. – Из-за этого, среди прочего, и прекратили выпуск моих ружей-пулеметов. По сути – новые линии с нуля разворачивать требуется.

– А для стволов?

– Кое-что есть.

– Считай, что по калибру 6,5-мм ничего нету, – заметил стоящий рядом Дегтярев. – Из-за этого мне и сказали делать пулемет под патрон трехлинейки. А все задумки Владимира Григорьевиче зарубили.

– Ясно, – мрачно констатировал Фрунзе. – С итальянцами договориться не удалось. В теории они могут согласиться, а могут и нет. На них давят французы и англичане.

– Так как же быть?

Фрунзе задумался, замолчав. Он как-то не ожидал что Федоров с компанией справиться так скоро…

Японцы оснастку не продадут. Да и все равно ее переделывать придется. В чистом виде она не годится. С итальянцами переговоры идут не шатко ни валко, без какой-либо определенности. У англичан и французов ничего подходящего нет, да и не продадут. Немцы? У них нет нужных патронов. Остается пытаться что-то придумать с США, где бизнес в эти годы все еще выше политики. И если не мытьем, то катаньем можно решить очень многие вопросы. Ну или самим что-то пытаться изобразить.

Проблема в том, что тупо копировать чужой патрон было нельзя. Во всяком случае – нагло. Даже производство для пистолета ТТ предваряло официальная покупка лицензии и оборудования у германской компании DWM в 1930 году. У СССР в 1926 году на международной арене и без того имелись крупные сложности, связанные с национализацией предприятий в 1918 году. Это серьезно блокировало развертывание новых концессий, торговлю собственно советскими товарами и прочее, прочее, прочее. Поэтому в такой обстановке ввязываться в новый международный экономический скандал хотелось меньше все.

Конечно, шансы на покупку линии патронов оставались. Но сроки…

– Значит так, – наконец подвел итог своих размышлений нарком. – Вы пока в Ковров не уезжайте. Дня два-три подождите в Москве. Вам ведь выделили номера? Вот. Пускай продлят. Я напишу записку. Попробую за эти несколько дней решить этот вопрос… определиться…

На этом разошлись, направившись в Москву.

Доехали довольно быстро. И пары часов не прошло.

Распрощавшись с членами комиссии и делегацией из Коврова Михаил Васильевич отправился «по гостям». Прежде всего он заглянул к Эйзенштейну…

– Нет! Нет! Нет! И не просите! – махал он руками. – Я художник! Творец! Какие учебные фильмы? Я их и снимать не умею!

– Да что там уметь? Текстовая вставка. Потом маленький эпизод с действием. Новая вставка. И новое действие.

– Это не мой уровень!

– А чей?

– Ну… я не знаю… – развел он руками.

– Вы – лучший режиссер Союза. И вы не знаете своих коллег. К кому мне обратиться?