Вираж бытия

Этот танк сварили из котельного железа подходящей толщины. Макет же ходовой, а не боевая машина. Лоб корпуса — 20 мм, борта и корма по 15, крыша и днище — 10. Двигатель и трансмиссию поставили от АМО Ф-15. Разве что бортовые фрикционы добавили. Подвеска от еще несуществующего PzKpfw II — индивидуальная на четверть эллиптических рессорах, к которым через рычаг крепился каток. Башня большая и просторная, созданная на скорую руку из такого же котельного железа. В ней располагался массогабаритный макет 65-мм гаубицы Дурляхера и спаренного с ней пулемета. Поворот ее осуществлялся пока вручную. Дальше — как пойдет. На ней развитая командирская башенка.

— Красота, — пройдя вокруг машины произнес Фрунзе.

— Мы не стали старый макет разбирать, — заметил один из инженеров. — Тот который клепанный. Сделали новый, сразу сварной. Для проверки.

— Не верите в его успех?

— Сомнителен он. Так-то вроде ездит. Но как себя поведут сварные швы на пересеченной местности — большой вопрос.

— Вот сейчас и проверим. Гусеницы, кстати, из марганцевой стали?

— Так точно.

— Заводите…

Несколько рабочих, что стояли рядом с танком, лихо дернули за «кривой стартер» и машина затарахтела. Довольно мерно. Было видно — силовой агрегат вылизали инженеры как надо.

Михаил Васильевич послушал звук мотора. И кивнул:

— Начинайте испытания.

И механик-водитель тронул аппарат, выкатываясь из ангара. И поехал дальше, прямо по заготовленной уже полосе препятствий. Не очень большой, но зацикленной. А рядом находилась еще одна — простая, ровная, тоже в виде восьмерки.

Ходовые испытания макета начались.

Фрунзе немного понаблюдал за ними. Около получаса. Осмотрел подъехавший танк. И велев продолжать, удалился.

Первая фаза заключалась в том, чтобы машину гонять по пересеченной местности и каждый полчаса проверять состояние сварных швов и подвески. Само собой, не носится и не «прыгать на трамплинах», а просто в рабочем порядке двигаться с адекватной скоростью. А через каждые 24 часа прогона разбирать. Изучать износ силового агрегата и прочих узлов. Документировать. Собирать. И продолжать испытания.

После 50 часов прогона переходить ко второй фазе — выводить на обычную трассу. И гнать макет пока он не развалится. На износ. Чтобы понять где и какие узлы в конструкции получились неудачными… Это все долго. Недели две займет или больше. И присутствовать лично наркому не требовалось. Достаточно было «посветить лицом» в начале и несколько раз заглянуть позже, не предупреждая в процессе. Так что, с чистой совестью он сел в автомобиль и отправился на запланированную встречу. Его ждали переговоры…

— Ну, что тут у нас? — спросил Фрунзе, входя в приемную. — Все готово?

— Да. Но не все еще приехали. — ответил секретарь.

— Немцы тут?

— Первыми пришли. Пьют кофе.

— Кофе — это хорошо. Распорядись-ка и мне кофе принести. Чашечку. Без сахара и молока.

— Горького?

— Да.

С этими словами Михаил Васильевич прошел к себе в кабинет. Ему требовалось просмотреть документы и освежить в голове собственный же план и сценарий переговоров…

В дверь постучались.

— Михаил Васильевич, — произнес секретарь, — все готово.

Нарком потер глаза, так как задремал прямо за рабочим столом. Собрал свои бумаги и отправился в зал, где предстояли переговоры с представителями компаний DWG и Mauser.

С советской стороны были Дзержинский от ВСНХ, Рыков от СНК, Чичерин от НКИД, Милютин от наркомата финансов и Троцкий от Главконцесса. Ну и Фрунзе, куда уж без него?

Условия Союза были просты.

Фирма на свои деньги ставит завод на территории СССР и обеспечивает его рабочими подходящей квалификации. Союз на 10 лет освобождает фирму от налогов и сборов. Взамен выкупает до 50 % продукции по себестоимости. Остальная ее часть может вывозится на экспорт или продавать внутри Союза. В первом случае — беспошлинно, во втором — будет облагаться единым налогом в 15 %. Если к истечению указанных 10 лет все сотрудники завода будут гражданами Союза, то фирме продлевается льготный налоговый режим на 5 лет. После окончания «налоговых каникул», заводы облагались 15 % налогом на прибыль с приоритетным правом покупки продукции Союзом. Собственником земли выступал СССР, собственником завода — фирма-концессионер через условно дочернюю компанию.

Это были ОЧЕНЬ вкусные условия.

Разве что руководство компаний смущало желание Фрунзе ставить не предприятия-гиганты, к которым явно тяготело руководство Союза, а средних размеров индустриальные объекты. А то и даже небольшие.

— Так будет проще, дешевле и быстрее. — пояснял он.

Ведь с одной стороны — да, огромный индустриальный гигант дает много дешевой продукции. С другой — он и стоит очень прилично. И рост его стоимости растет нелинейно производительности. Из-за чего для получения нужного объема товаров нередко выгоднее построить несколько заводов помельче, чем один гигант. Конечно, есть пороги здравого смысла и ниже определенного масштаба опускать не стоит. Но и замахиваться на «самый большой завод в мире» очевидная глупость. Кроме того, с ростом масштабов предприятия падает его гибкость…