Вина

Громов всю дорогу ехал молча, с закрытыми глазами, настраивался на работу; Голдман увлекся статьей, периодически хмыкая и возмущаясь. Вихров непринужденно болтал с Котовым, травил анекдоты, делился опытом. Вера осталась в отделе, было решено, что пользы от нее будет немного, к тому же, мест в транспорте всем не хватило бы.

Машина остановилась недалеко от Дома культуры «Мир», он находится в нескольких километрах от центра города, вокруг, в основном, офисные здания, но есть и жилые дома. Миновав посторонних, скопившихся у ленты ограждения, открылась картина преступления. Тело девушки лежало в полуметре от лестницы, которая ведет ко входу в здание. Убитой, на вид, не больше двадцати двух лет, волосы заколоты в пучок, похожие делают танцовщицы на репетиции, макияжа на ее лице не было. Как и в первом случае, выстрел пришелся в сердце. По ощущениям, правда, казалось, будто крови сегодня у тела меньше, Громов связал это с тем, что на улице сухо и кровь не смешалась с дождевой водой и грязью. Глаза у девушки, на этот раз, были закрыты, а лицо и руки, в крови, кто-то пытался оказать первую помощь, а потеряв надежду, закрыл глаза. Рядом с телом лежала женская сумка, в которой можно было рассмотреть пуанты. На стене Дома культуры, как и в первом случае, высвечивалась надпись: «Invidia. Грешника погубит грех. Правосудие неизбежно.» Вспышки от фотоаппаратов сбивали с толку, не давая сконцентрироваться на картине преступления. Вихров оценивал практические аспекты ситуации, он сразу обратил внимание на камеры видеонаблюдения, которые как раз охватывают место положения тела, и отправил Ивана за записями. Далее он раздал поручения полицейским, чтобы они разогнали толпу, однако выкрики стали еще громче и оскорбительнее. Журналисты не унимались, обвиняли следствие в сокрытии необходимой информации, в бездействии, вспоминали маньяков прошлого столетия – наличие которых признавалось властью спустя многие страшные эпизоды.

Громов спокойным шагом подошел к собравшимся, сдирижировал, чтобы те замолчали и ровным тоном заявил, что все интересующиеся ходом расследования могут подойти завтра к следственному управлению и он лично даст комментарии о происходящем, а сейчас потребовал не мешать работать. Закончив свою короткую речь, он так же, показательно безразлично, отвернулся и вернулся к работе. Толпа постепенно начала расходиться.

– Иван! – окликнул Котова Громов – Тебе известно значение слова «Инвидиа».

– Так точно, товарищ майор! Зависть. Я все про эти грехи узнал.

– После того, как разберешься с видеокамерами, ненавязчиво поспрашивай, кому завидовала эта девушка.

– Понял, сделаем.

Котов быстрым шагом пролетел лестницу, у которой лежало тело и вошел внутрь здания. В то же время Вихров подтолкнул Громова в плечо и высказался насчет увиденного.

– Ну что, Андрюх, мы в жопе. Серия, получается.

– Это лишь одна из версий, Паша.

Марк Давидович заверил, что расстояние выстрела приблизительно такое же, как и вчера, идентичная пуля, идентичное ранение. Вне всякого сомнения, что стрелял один и тот же человек. Надпись на стене погасла через пару минут после приезда следователей, из чего Андрей сделал вывод, что они – одни из главных зрителей.

– Какие еще версии? Больше вопросов: работает ли он один, или организатор нанял киллера? – размышлял Павел.

– Может и киллер. Но важно же не только убить, а еще и вывести фразу, значит есть смысл. А те, кто оставляют послания, обычно все делают своими руками. А, может, эти надписи вообще для отвода глаз. – сказал Громов.

– Тогда, Андрюх, у нас вообще терминатор какой-то работает. И в медицине сечет, контролирует время смерти, которая наступает не сразу, еще и ас-снайпер, попадающий с внушительного расстояния в одно и то же место, плюс религиозный фанатик и борец за справедливость, а может и не фанатик вообще. А еще хрен поймешь, как выбирает жертв и откуда знает об их грешках. Сомневаюсь, что один работает, может, секта?

Андрей злился, когда в любой непонятной ситуации начинались версии о секте. Для него такие высказывания говорят о непрофессионализме и нежелании вдумываться в мысли преступника. Лишь то, что новый конфликт сейчас был не кстати, остановило Громова от очередного нелестного высказывании об умственных способностях Павла. Он промолчал.

Вскоре появился Иван, ведя под руку женщину лет пятидесяти, она была вся в слезах, а следом шел молодой парень в трико, партнер убитой.

– Я все узнал, докладываю. – воодушевленно начал Котов.

Однако его резко прервал Андрей.

– Погоди с докладами, мы сами. Павел Евгеньевич, давайте, вы женщину опросите, а я с молодым человеком переговорю.

Вихров понял задумку Громова, он хотел послушать разные и независимые друг от друга взгляды на ситуацию и убитую девушку. Женщина – ее мать, по совместительству-режиссер балетной постановки. Андрей переживал о том, чтобы Павел задал правильные вопросы, чтобы потом не пришлось проводить допрос еще раз. Конечно, он привык все делать сам, но и игнорировать присутствие еще одного следователя, занимающегося делом, было нельзя.