Вильям Шекспир

Въ двухъ-трехъ часахъ ходьбы отъ Стратфорда находятся развалины другого замчательнаго замка — Кенильвортъ, имя котораго преданіе особенно тсно связываетъ съ именемъ Шекспира. Здсь, въ 1575 году происходили устроенныя графомъ Лейстеромъ въ честь Елизаветы великолпныя празднества, отзвуки которыхъ хотятъ видть въ "Сн въ Иванову ночь" (см. предисловіе къ этой комедіи въ I том). По преданію, ихъ видлъ 11-тилтній Шекспиръ, и въ своемъ нкогда знаменитомъ роман "Замокъ Кенильвортъ" Вальтеръ Скоттъ описалъ впечатлнія геніальнаго мальчика.

Лтъ 7–8 стратфордскія дти поступали въ школу. Незначительный городокъ-село Стратфордъ обладалъ, однакоже, помстительною «грамматическою» школою (Gramat School; соотвтствуетъ нашей гимназіи), въ которой и по настоящее время стратфордцы получаютъ свое образованіе. Здсь преподавалась мудрость вка — классическіе языки и литература. Шекспиръ не принадлежалъ къ числу особенно прилежныхъ учениковъ. Объ этомъ свидтельствуетъ его другъ и великій почитатель — извстный писатель Бенъ-Джонсонъ, сообщающій, что изъ школы Шекспиръ вынесъ "немного латыни и еще мене греческаго языка" ("Small Latin, and less Greek)". Однако классическихъ цитатъ не мало разсяно въ произведеніяхъ Шекспира, особенно раннихъ, и къ числу того немногаго, что осталось непосредственно отъ великаго писателя, относится экземпляръ Овидія (въ Бодлеянской библіотек), принадлежавшій Шекспиру и носящій его грифъ на заглавномъ листк. Самое преподаваніе классической премудрости, очевидно, не внушило Шекспиру особеннаго почтенія: къ числу наиболе смхотворныхъ фигуръ его комедій принадлежатъ школьные «педанты» — учителя: Олофернъ въ "Безплодныхъ усиліяхъ любви", пасторъ Эвансъ въ "Виндзорскихъ кумушкахъ" и другіе.

Поздне Шекспиръ, очевидно, практическимъ путемъ, пріобрлъ нкоторыя познанія во французскомъ язык, о чемъ свидтельствуютъ, напримръ, французскіе разговоры въ "Генрих V". Почти несомннно, что онъ былъ знакомъ и съ моднымъ тогда въ придворныхъ и свтскихъ сферахъ итальянскимъ языкомъ. Основаніе для такого предположенія даютъ сюжеты нкоторыхъ его произведеній, которые онъ изъ англійскихъ источниковъ почерпнуть не могъ. Если, напримръ, совершенно несомннно, что съ Плутархомъ, давшимъ ему чрезвычайно обильный матеріалъ для римскихъ трагедій ("Юлій Цезарь", "Антоній и Клеопатра", "Коріоланъ") Шекспиръ познакомился по англійскому переводу, то есть нсколько драмъ его и при томъ такихъ знаменитыхъ, какъ "Венеціанскій купецъ" и «Отелло», фабула которыхъ заимствована изъ итальянскихъ новеллъ Джовани ("Реcorone") и Чинтіо ("Hecatommithi"), на англійскій языкъ не переведенныхъ. Не исключена, правда, возможность того, что содержаніе этихъ итальянскихъ новеллъ Шекспиръ могъ узнать отъ кого-нибудь изъ своихъ многочисленныхъ свтскихъ знакомыхъ. Нкоторыя въ книгахъ не находимыя подробности итальянской жизни, изображенной имъ многократно, онъ даже наврное могъ знать только по устнымъ разсказамъ лицъ, путешествовавшихъ по Италіи. Мстный колоритъ итальянской жизни такъ ярокъ y Шекспира, что создалась даже цлая теорія о томъ, что Шекспиръ — въ какой-нибудь трупп славившихся тогда англійскихъ актеровъ — въ молодости побывалъ въ Италіи. На самомъ дл, Шекспиръ, конечно, никогда не былъ въ Италіи, иначе онъ не заставилъ бы Валентина изъ " Двухъ Веронцевъ" отправляться изъ Вероны въ Миланъ морскимъ путемъ, или Проспера изъ «Бури» садиться на морской корабль въ миланской «гавани». Яркость мстнаго колорита итальянскихъ драмъ Шекспира представляетъ собою, такимъ образомъ, только одно изъ многочисленныхъ проявленій необыкновеннаго дара его все усваивать и органически перерабатывать. Этимъ же путемъ могъ онъ по устной передач усвоить сюжеты, взятые изъ итальянскихъ новеллъ. Но, все таки, точное сравненіе содержанія новеллъ первоисточниковъ и заимствованныхъ изъ нихъ драмъ, совпаденіе многочисленныхъ и притомъ очень мелкихъ подробностей, почти не оставляетъ сомннія, что Шекспиръ имлъ передъ глазами, при созданіи этихъ драмъ, книгу.