Вилья на час

— Ты не скажешь этого, — улыбнулся Альберт. — Мы знакомы всего два дня.

— О, солнце я видела дома еще меньше, когда влюбилась в него.

— Тогда мне тем более надо уйти, — он чмокнул меня в лоб и потянулся за брюками.

— Они же мокрые! Дай им хоть чуть-чуть просохнуть. Уйдешь утром. Ночь все равно ты уже отдал мне. Куда ты спешишь?

Руки Альберта замерли на ремне. Неужели я победила? Нет, он застегнул его, повязал галстук и перекинул через руку абсолютно мокрый пиджак.

— Прости, Виктория! Я не… — он опустил глаза в пол. — Я не выхожу днем на улицу.

— Вообще?

Я подалась вперед и упустила край одеяла, которое успела накинуть на ноги. Альберт поднял его и попросил лечь, чтобы он мог укрыть меня, но я не шелохнулась.

— Ты боишься, что солнце сожжет тебя? — попыталась я определить степень его помешательства на вампиризме.

— Нет, — Альберт улыбнулся немного грустно, явно читая мои гадкие мысли. — У меня на коже сыпь появляется. Это неприятно. Даже больно. Это некрасиво, черт возьми!

— Прости.

Я проползла всю огромную кровать и свернулась у подушки калачиком, но теперь в истукана превратился Альберт.

— Если хочешь, я останусь.

Пауза. Я знала свой ответ и не понимала, отчего тянула с ним.

— Уходи. Встретимся вечером. Я не хочу, чтобы тебе было больно. И… — я приподняла голову от подушки. — Я девочка. Я понимаю, что такое прыщи. Я переживу этот день. Буду смотреть на солнце и думать о тебе. Уходи.

Одеяло на мне так и не появилось.

— Если ты согласна променять солнце на меня, мы можем дождаться его захода вместе.

Я села, не веря услышанному. Плевать на очередной музей и новую цветочную клумбу.

— Я согласна!

— Тогда одевайся. Дождь прекратился. И даже ветер стих.

— Мы поедем к тебе? — спросила я, почувствовав позабытый страх. Он искупил вину за кладбище, но где гарантия, что его сумасшедший мозг не выдаст новый сюрприз. Не со зла, но по болезни!

— Нет! — Альберт явно почувствовал мой страх. — Я знаю красивый отельчик в горах. Там утром безумно красиво поют птицы. А какое там озеро. Мы сможем погулять вечером.

Альберт выдавал слова скороговоркой. Он безумно радовался моему согласию, но боялся показать это, чтобы не уронить мужское достоинство. Бедный…

— Надень что-то попроще, что не жалко испортить.

Да с тобой, Герр Вампир, я бы перепортила весь гардероб! Но смогу испортить только два комплекта. Хоть обратный билет меняй и бери неделю за свой счет! Или месяц… Или вообще год! Джинсы и бесформенная кофта с бахромой на рукавах. Такое даже на Димку не жалко! К тому же, кажется, это он мне ее и подарил. На Новый год. Дурак!

Мы выскочили из спящей гостиницы пулей и понеслись по улице, чтобы согреться. Я не могла смотреть на Альберта без жалости. Нет ничего противнее мокрой одежды. Хоть раздеться его проси!

Он кинул пиджак на заднее сиденье.

— У тебя в машине нет ничего сухого? — спросила я на случай, если мужской мозг не напомнил хозяину про возможность переодеться.

Альберт улыбнулся и полез в багажник. На улице в такой час ни души, и я не удивилась, когда в салон прилетели брюки с рубашкой, но челюсть все же отпала, когда Альберт уселся за руль в жуткой хламиде, которую подстать носить только на «хэллоуинских хантах» Смерти с косой. Он точно актер!

— Ты в этом плаще похож на смерть, — не удержалась я от комментария, когда Альберт, засучив широкие рукава, завел машину.

— Спасибо, — он без улыбки уставился в подсвеченную фонарями дорогу. Зря я это ляпнула. Он не надел бы при мне подобное рубище, если бы не защищал меня от дождя своим дорогим пиджаком. — Когда в следующий раз пойду убивать, обязательно так оденусь.

После кладбища такие шутки уже не воспринимались спокойно, и я решила дополнить его фразу, чтобы избавиться от неприятных мыслей.

— А сколько раз уже ходил?

— Ни разу, — ответил Альберт слишком серьезно. — Но порой очень хочется, и я еле сдерживаюсь.

— Мне тоже хочется, — уставилась я в лобовое стекло, еще не до конца очищенное дворниками от воды. — Правда хочется убить одного конкретного человека, который сломал мне жизнь.

Альберт на мгновение повернул ко мне голову. Голос его смягчился.

— Отпусти его. Он того не стоит.

— Я не о своем женихе, — я сжала оттянутый рукав там, где начиналась бахрома.

— Пусть Дмитрий катится ко всем чертям. Я о козле, который сбил мою мать и уехал, оставив ее в луже крови. Его не нашли. Да и не искали особо. А мама скорой не дождалась.

— Прости, я случайно ляпнул. Пожалуйста, не думай сейчас о плохом.

Альберт прибавил газа, и скоро мы выехали на автобан.

— Поспи. Хотя бы часок, — сказал он заботливо.

Я закрыла глаза, но не уснула. Какое там! Я вновь думала о Димке, которому позвонила первым, выйдя из больницы. Прямо из лужи, в которую наступила и в которую добавила слез. А он ответил, что сегодня приехать не может. Приедет завтра. Я всю ночь давилась слезами и приготовленным мамой ужином. Утром приехала тетя Зина, чтобы встретиться с агентами. Вечером позвонил Димка спросить, купить ли что-то по дороге… Где были мои глаза, когда слезы высохли? Где?