Виктор Цой и его КИНО

Дмитрий Защеринский: К этой идее отношусь крайне положительно, Цой поэт, и памятник ему обязательно должен быть. Отчасти стараюсь помочь энтузиасту его установки Светлане Власовой и в курсе всех событий…

Искренне рад, что директор фонда устанавливающего памятник, Света Власова не сдается и не соглашается на происки конкурентов за «бюджет».

На мой взгляд лучшим местом для памятника Цою является маленький уютный сквер на пересечении улиц Добролюбова, как раз перед зданием бывшего ДК Красный Октябрь. Это место пронизано энергетикой Цоя, здесь проходили его концерты, здесь зарождалась «Асса», недалеко расположена кочегарка, в которой он работал и временами давал малоформатные концерты. Ради этого места люди будут приезжать из любых уголков России, там можно устраивать фестивали памяти «КИНО». Это пойдет только на пользу Петербургу, как туристическому центру¹⁶⁶.

20 ноября 2010 года памятник лидеру «КИНО» был установлен в Барнауле, а в 2011-м году памятник появился и в Крыму, в поселке Морское.

Четверть века – не вполне достаточный срок для того, чтобы творчество писателя, музыканта или художника прошло «проверку временем». Тем не менее определенные выводы уже сделать можно. Цой по-прежнему остается чрезвычайно популярным в народе исполнителем. Его песни поют под гитару даже те, кто родился уже после трагической гибели. Музыкальные диски группы продаются куда лучше, чем у иных, еще здравствующих музыкантов, не вылезающих с экрана телевизора. Наконец, ролики с клипами песен «КИНО» в Интернете имеют потрясающую статистику посещений. И это лишний раз доказывает, что люди помнят и любят скромного питерского парня, работавшего кочегаром, не делавшего себе имени на политических заявлениях и не стремившегося заработать всех денег, как это принято в сегодняшнем шоу-бизнесе.

Музыка «КИНО» живет «в народе» и по-прежнему жжет и леденит молодые сердца. Ее энергетика не оставляет безучастной и сегодняшнюю молодежь. Песни Виктора Цоя прошли сквозь тысячи сердец и жизней, и можно быть совершенно уверенным в том, что его простые и понятные слова будут звучать вечно.

Часть 2 Отрывки из песен «КИНО» + черновики

Первые песни

В 1976 году, учась в художественной школе, Виктор Цой сдружился с одноклассником Максимом Пашковым, с которым впоследствии создал группу «Палата № 6». Пашков тогда ходил в настоящих джинсах, вельветовой жилетке, носил модную «битловскую» прическу, а в довершение ко всему отлично играл на гитаре и пел. Цой же освоил бас, который друзья купили вскладчину в комиссионке. На ударные посадили Виталия Соколова. Ударные, правда, слишком громко сказано: пионерский барабан с палочками и набор каких-то железяк. Так и играли в свое удовольствие.

В конце 70-х годов через кого-то из приятелей Пашкова Цой познакомился с Андреем Пановым – «Свиньей».

Все довольно быстро влились в тусовку «Свиньи» и вскоре заделались совершенными панками, участвуя во всяких шокирующих акциях: толпой шатались по историческому Питеру, пили портвейн «из горла», провоцировали обывателей, разгуливая нагишом по набережным и пляжам.

Отвязная компания юных панков частенько подтрунивала над Цоем, а то и на спор предлагала написать что-нибудь свое. Виктор, правда, в долгу не оставался и изворотливо уходил от темы, оставляя лидерство своему товарищу Максиму Пашкову, но однажды вдруг не просто согласился, а даже и написал…

Весной 1981 года «Палата № 6» распалась. Лидер, или, как сказали бы сейчас, фронтмэн группы Максим Пашков с головой ушел в театр, поступил в театральный на курс В.В. Петрова и полностью забросил музыку. Зато Цой, оставшись в компании «Свиньи» Панова, плавно влился со своей бас-гитарой в панк-группу «Автоматические Удовлетворители». По сути, кроме басиста никто из этих панков толком играть и не умел, поэтому Панов был невероятно доволен, заполучив «профессионального» музыканта в свою компанию.

В один из вечеров, когда «Автоматические удовлетворители» тусовались на кухне у «Свиньи», произошла эпохальная встреча Цоя с Алексеем Рыбиным, с которым после его свяжут несколько лет работы, творчества, да и вообще жизни.

«В один из обычных, прекрасных вечеров у «Свина», когда все, выпив, принялись удивлять друг друга своими музыкальными произведениями, я и басист «Палаты» сидели на кухне и наблюдали за тем, чтобы три бутылки сухого, лежащие в духовке, не нагрелись до кипения и не лопнули раньше времени – наиболее любимая нами температура напитка составляла градусов 40–60 по Цельсию. Поскольку лично мы еще не были знакомы, я решил восполнить этот пробел: