Виконт, который любил меня

Она дышала все чаще и чаще, и каждый ее всхлип и стон воспламеняли его страсть все больше. Он хотел непрерывно обладать ей, заявить на нее все возможные права, и держать ее в спальне, как минимум неделю, не позволяя ей выйти оттуда. И с каждым толчком было все труднее сдерживать себя. Его разум кричал ему, что это ее первый раз, что он должен очень осторожно действовать, но его тело требовало разрядки.

Со стоном, он вынудил себя прекратить движение, и попытался поймать ее взгляд.

– Кэйт? - позвал он ее, с трудом узнавая свой голос. Он звучал хрипло, жарко, и отчаянно.

Ее глаза закрытые, в то время как ее голова моталась из стороны в сторону, медленно открылись.

– Не останавливайся, - задыхалась она, - Пожалуйста, не останавливайся. Я так близка к чему-то…, чего я совсем не понимаю.

– Бог мой, - простонал он, погружаясь в нее до упора, - Ты настолько красива, так невероятно… Кэйт?!

Она напряглась под ним, но не в кульминации. Он замедлился.

– Что случилось? - тихо прошептал он.

Он успел заметить краткую вспышку боли - эмоциональную, не физическую - промелькнувшую на ее лице, прежде чем она успела скрыть ее, и прошептать: - Ничего.

– Это неправда, - произнес он низким голосом.

Его руки напряглись и обхватили ее. Он все свое внимание сосредоточил на ее лице, которое было почти непроницаемо, и отражало боль, несмотря на все ее попытки скрыть ее.

– Ты назвал меня красивой, - еле слышно прошептала она.

В течение десяти секунд он молча уставился на нее. Он никак не мог понять, в чем дело. Он никогда толком не мог понять женский разум, особенно своих сестер.

Он подумал, что наверно ей необходимо еще раз подтвердить, что она красива. Но потом решил, что сейчас один из тех моментов, когда независимо оттого, что сказал, все равно будет совсем не то. Поэтому, решив продвигаться очень медленно, он пробормотал лишь ее имя, которое, как он чувствовал, было единственным верным словом.

– Я не красива, - прошептала она, и ее глаза встретились с его глазами.

Она выглядела разбитой и смертельно уставшей, и прежде чем он успел возразить, спросила:

– Кого ты представлял?

Он удивленно моргнул.

– Прошу прощения?

– О ком ты думал, когда занимался со мной любовью?

Энтони почувствовал, как будто его ударили в живот.

– Кэйт, - произнес он медленно, - Кэйт, ты сумасшедшая. Ты -

– Я знаю мужчина, может не чувствовать желание к определенной женщине, но получить удовольствие с ней в постели, - яростно выкрикнула она.

– Ты думаешь, я не желаю тебя, - задохнулся он от возмущения.

Бог свидетель, он тут был готов буквально взорваться внутри нее, даже не двигаясь в течение последних нескольких минут.

Ее нижняя губа задрожала, а глаза наполнились слезами.

– Т-ты…ты думаешь об Эдвине?

Энтони замер.

– Как я могу вас двоих спутать.

Кэйт почувствовала, как по ее лицу потекли слезы. Она не хотела плакать, тем более сейчас, лежа под ним, но ей было так больно, так больно и…

Его руки схватили ее за щеки с ошеломительной скоростью, вынуждая ее смотреть прямо ему в лицо.

– Слушай меня, - его голос был четкий и интенсивный, - И слушай меня внимательно, потому что я скажу лишь один раз. Я желаю тебя. Я горю из-за тебя. Я не могу спать ночью из-за желания к тебе. Даже когда ты мне не нравилась, я жаждал тебя. Это была самая раздражающая, омерзительная и в тоже время самая соблазнительная вещь. И если я еще раз услышу, что ты некрасива, я свяжу тебя в постели, и проведу с тобой в спальне столько времени, сколько потребуется, чтобы вбить в твою глупую голову, что ты - самая красивая и желанная женщина во всей Англии. И если никто этого не видит и не замечает, то они все полные идиоты.

Кэйт никогда не думала, что можно так широко открыть рот, тем более лежа, но в этот момент челюсть у нее просто упала.

Одна из его бровей сердито поднялась, и он спросил:

– Это понятно?

Кэйт уставилась на него во все глаза, не способная ничего сказать в ответ.

Он наклонился к ней, пока его лицо не стало в дюйме от нее.

– Это понятно?

Она судорожно кивнула.

– Хорошо, - проворчал он, прежде чем она успела вздохнуть, его губы захватили ее рот в таком жестоком иссушающем поцелуе, что она сжала руками постель, чтобы не закричать.

Его бедра опустились на нее, взбешенные в своей ярости, толчок, вперед, назад - до тех пор пока, она снова не почувствовала себя, горящей в огне.

Она вцепилась в него, неуверенная можно ли их будет потом вообще разнять друг от друга.

– Я не могу, я просто не могу, - простонала она, уверенная, что сейчас распадется на части.

Ее мускулы были напряженны, и становилось все труднее дышать.

Но если он и услышал ее, то не подал вида. Его лицо застыло в концентрации, пот заливал ему глаза.

– Энтони, - задохнулась она, - Я не могу -

Одна из его рук скользнула между ними и тронула ее женственность, и она закричала.