Вик Разрушитель 7

— Они, шельмы. Так с ними ещё и смоленский княжич Несвицкий был. Умудрились где-то раздобыть катера и устроили гонки по Москве-реке. От Пречистенской набережной до Нагатинского Затона промчались на предельной скорости, едва речной патруль не утопили, который попытался их перехватить у Даниловского моста. Потом один из этих великовозрастных дебилов врезался в дебаркадер Южного речного вокзала, едва не покалечился, а остальных остановили только возле Бобрового острова, и то лишь с натянутой сетью и силовым коконом. Там рукав узкий, поэтому и удалось поймать.

— А Несвицкий-то с какой холеры с ними башкой рисковал? — удивился цесаревич. О приезде князя Григория Кузьмича с сыном он знал, но эта информация его не волновала в той степени, как предстоящее объединение с Мамоновыми. Приехал да приехал. Может, в Москве дела какие…

— Да на «слабо» взяли, — фыркнул император. — Я не всё понял из слов Морозова, когда он мне в семь утра позвонил. Оказывается, ребятишки веселились в «Алмазном дворе», встретили там княжича Несвицкого, который туда вместе Ариной Голицыной пришёл. Познакомились, решили отметить это дело не коктейлями, а чем покрепче. Из «Алмазного двора» поехали в «Стожары», но как водится, не доехали. Какой-то чёрт понёс их к Даниловской набережной. Там, кажется, есть оборудованный причал с катерами. Знаешь, что сделали?

— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался Юрий Иванович. Его всегда восхищали выдумки неугомонной троицы, проходящие по грани между административным и уголовным наказанием.

— Ворвались в масках в контору, где сидел сторож, связали его, пригрозили, как водится, и забрали ключи от катеров, — императору, кажется, было не до смеха. — Устроили гонки по воде. Мало им автомобильного дрифта, теперь и на реке от них покоя нет. Ладно, что поздняя ночь. Река — не дорога. В общем, переполошили Замоскворечье, подняли на уши речную полицию и патрули. Такая картина была, куда там остросюжетным фильмам! Мигалки, сирены, рёв катеров!

Старший Мстиславский не выдержал и улыбнулся, но тут же стёр улыбку с лица.

— Гонщиков задержали. Павел Борисович взял на себя ответственность и не выпускал их до утра, дожидаясь утреннего доклада.

— Представляю, как министра МВД осаждали родственнички, грозя ему всевозможными карами… или решили откупиться борзыми?

— Морозов взятки не берёт, — хмыкнул император. — Но ты не прав. Он вообще никому ничего не сказал. Приказал начальнику околотка, куда доставили нарушителей, отобрать у них телефоны и предупредить дежурного, чтобы тот не вздумал дать им позвонить домой.

— Силён Павел Борисович, — уважительно проговорил цесаревич. — Его же сживут со свету!

— Пусть попробуют вякнуть в его сторону! — в голосе отца скрежетнул металл. — Как только он доложил мне, я попросил его отпустить паршивцев домой и коварно рассказал твоей матушке о ночных похождениях этой весёлой компании. Представляешь реакцию родственников, которые до последнего не знали, в какую яму с дерьмом угодили их отпрыски? И вот ты видишь результат моего коварства. Она ведь сразу же вызвала к себе Глав Родов и устроила им головомойку, да такую, что я никогда не видел!

— А Несвицкий тоже попал под раздачу?

— Конечно! — хохотнул государь. — Он тем более гость в столице, должен следить за своим сыном! Видел бы ты Гришу! Бледный, потерянный. Мямлил, что его сын никогда вина в рот не брал, не то что водки! Дескать, его подговорили на неблаговидный поступок специально из-за ревности.

— Ревность? — Юрий Иванович аж привстал. — Подожди-подожди! А к кому бездельники его заревновали?

— Корибут-Воронецкий проявляет знаки внимания к Арине Голицыной, и её появление в клубе со смоленским княжичем могло спровоцировать желание молодого человека окунуть неожиданного соперника в дурно пахнущую лужу, — ухмыльнулся отец.

— Тут что-то не так, — задумался цесаревич. — Выходит, Голицыны вместе с Несвицкими проворачивают какой-то кунштюк[1], а под это дело княжну Арину хотят замуж за Ивана выдать. Иначе с чего бы девушка со смоленским гостем появилась в столичном клубе, зная, как отреагируют её друзья? Явно не похвастаться!

— Или просто знакомила княжича с молодыми дворянами, — отмахнулся старший Меньшиков от такой версии. — Не суть важно. Меня другое напрягает. Явное тяготение Главы рода Несвицких к Ордену Каменщиков.

— Так это не слухи? — насторожился Юрий Иванович.

— С чего бы? Григория наша ГСБ давно ведёт. Увы, были у него контакты в Лондоне с Великим Мастером, сэром Чарльзом Фэрфаксом, что уже заставляет приглядеться к князю куда пристальнее, чем прежде.

— А Голицыны, получается, своими руками роют себе яму, — кивнул младший Мстиславский.

— Роет Патрикей, — с хитрым прищуром посмотрел на него император. — Именно он ищет поддержку среди западнорусских княжеских семей. Да ты и сам знаешь о его политическом крене влево.