Вифлеемский младенец

Мужчина поднял было посох – он готов был защищать!
Но жена тут улыбнулась… «Я хочу, мой муж, сказать,
Спорить не о чем вам боле… Я, как просят, поступлю.
Покажу свою я ношу… Эту ношу я люблю.
Я уверена, что Воин зла не сделает тому,
Что увидит под сидрийей… Убедиться самому
Я тебе, друг, предлагаю, что несу лишь красоту…»
И, сидрийю открывая, Воин видит белизну!

Ослепительно сияет букет лилий – потрясён!
Цветов запах он вдыхает и как будто погружён
В мир иной – в мир грёз и света… «Я, признаться, удивлён!
Думал, держишь ты ребёнка… Красотою я сражён!»

Воин в сторону отходит – путь свободен, и тогда,
Одарив его улыбкой… «Мир с тобою пусть всегда
Будет, Воин, – говорит она ему. – Красоту от глаз сокрою…
К сердцу крепче я прижму… Для любви её открою…
Помни, Воин, на века…» Пара быстро удалилась,
Воин продолжал стоять. Мысль одна в мозгу крутилась:

«Пучок лилий?! Нет! Дитя на руках её был точно!
Букет лилий он держал. Значит, знал меня заочно
И меня переиграл… А цветы? – его союзник!
Ими, как щитом, закрыт! Запах их – и я, как узник,
Скован в мыслях, весь поник… Людей этих отпускаю!
Не могу себя понять… Почему так поступаю?!
Я хотел бы очень знать…» Мысли эти волновали.
Воин силился понять… В чудо верил он едва ли…
«На усталость всё списать… А слова её: “…сокрою
Красоту от глаз людских”, “Для любви её открою,
Помни, Воин…” Ощущение такое – с ними были небеса
Эти двое красотою сотворили чудеса!»
Только Воин так подумал, слышит крик: «Их задержать!»
Отряд легионеров и Вольтигий… «Не дай паре убежать!»

«Мы напали на след ребёнка, – Центурион позже рассказал. –
Но ты даже не поверишь – каждый раз он исчезал!
Отец мальчика – преклонных лет мужчина с посохом в руке.
Мать – высокая молодая женщина шла без скарба – налегке.
Она спрятала ребёнка под сидрийей – тот молчал!
Покров матери надёжно его прятал – защищал!
Мой приказ тебе – в погоню! Их схватить или убить!
Должен ты приказ исполнить, или будет нас судить
Ирод-царь, и будь уверен, он решит тебя распять,
Заглушив свой гнев и муки – власть боится потерять!»

Воин молча, без раздумий, на коня тогда вскочил.
Он всё понял: в этой жизни шанс последний получил.
«Смерть ребёнка неизбежна – только так себя спасу!
И за голову мальчишки я награду получу!»
Воин вскинул руку вверх – жест известный как салют[10].
Салют римский, но с ним в мире много крови так прольют.
В этот день на кровь Младенца салют римский указал.
И, коня пришпорив сильно, воин быстро поскакал.

* * *