Виашерон 3. Шахта Шепчущих Глубин, Том II

Глаза на мгновение заслезились и тут же картинка словно приблизилась. На периферии интерфейса повис бафф Дальнозоркость. Теперь пусть с трудом, но я мог рассмотреть фреймы с именами и внешность Совета Старших Домов.

— Вон та пигалица, — произнёс Соверетт шёпотом и ткнул рукой в невысокую эльфийку, — Кхенна́рия До’эт. Она самый молодой Матриарх Аскеша. Прошлая скончалась по естественным причинам. Абсолютно естественная смерть от переизбытка железа в организме, — он сделал рукой несколько колющих движений и расхохотался.

Я вежливо улыбнулся и пригляделся к амбициозной мадам[3]. Молодая и стервозная на вид даже по меркам дроу эльфийка в кобальтовом платье со стоячим воротником и глубоким вырезом.

— Её брат-близнец, Истраль. Изрядный психопат по слухам.

Соверетт говорил что-то ещё, а я оскалился, наблюдая за такой знакомой долговязой скучающей фигурой, что стояла, оперевшись на копье сбоку от сестры.

— Н-да, я это пидора знаю. В Химках деревянными членами торгует.

В голове играло злое веселье. Вот ты и нашёлся мразь.

— Что?! — растерялся дроу, оборачиваясь ко мне.

— Помнишь слежку за жирным интендантом, вот этот хрен меня и размазал на арене, вдоволь поиздевавшись перед этим.

— Но хоть что-то удалось выяснить?

— Как минимум то, что покойный интендант работал на Истраля, — я понизил голос, — Замешан ли Дом До’Эт в нападении на наш Дом — пока не знаю. Но не исключаю.

Соверетт покачал головой и провёл рукой в сторону от парочки, указывая на дроу откровенно воинственной наружности — с коротким ёжиком волос, который придавал ей моложавости несмотря на морщины и уставший вид.

— Фэйга́ра Улаэ́ль[4], её Дом поставляет наёмников, стражников, убийц и прочих мастеров решения конфликтных ситуаций всему Аскешу. Секрет Полишинеля: в подвале Дома Улаэль находится гладиаторская арена, где рабы и сорвиголовы всех мастей дерутся до смерти друг с другом и монстрами Подземья.

Да уж не тебе мне об этом рассказывать.

Она хмуро зыркала из-под опущенных бровей, а её рубаха, лишенная рукавов, сильнее всего выбивалась их жреческо-аристократических одеяний остальных Матриархов, открывая нашему взору покрытую сетью татуировок кожу.

Сестра или мать той пигалицы Генены, что разбила наш спор с Истралем?

— Позади неё стоит Ясли́н Кена́рден, — Соверетт указал рукой на фантасмагоричную эльфийку[5] с плёткой в руках, место кожаных бичей в которой занимали белоснежные живые змеи, вечно извивающиеся и шипящие. Она широко улыбалась, всё время, что я её рассматривал, поэтому через несколько секунд неподвижно застывшая улыбка начала навевать холодок. Довершало экстравагантный облик короткая, до середины бедра, юбка цвета мокрого асфальта, с узким куском багровой ткани, закреплённым её поясом, что опускался до коленей между её ног.

Именно про их Дом Соверетт говорил, приводя в пример наследие, дарованное Эстрикс. Как он там сказал… способность оживлять материю, превращая в животных? Это объясняет плётку.

— О ней я ничего практически не знаю кроме того факта, что в Доме Кенарден сменилось уже четверо Патриархов. Как ты понимаешь, на пенсию они не ушли.

Соверетт сместил руку и указал на немного сгорбленную фигуру в плаще.

— А́лика Коборе́л, ровесница моей матушки и заклятая подруга. Вот уж кто радовался, когда наш дом потерял место в Совете. У неё целый террариум дочерей, что спят и видят, как бы занять её место. До сих пор ей удавалось их стравливать между собой, что говорит об изрядной хитрости, — он кивнул в сторону молодой девушки, которая с показным почтением что-то шептала в ухо Алики.

Та стояла, опираясь на руку дочери, а плащ с глубоким капюшоном закрывал её лицо почти полностью

— Самый загадочный Матриарх Аскеша, — Соверетт обозначил красотку, что держалась в тени и задумчиво перебирала звенья чёток руками в рукавах длинного платья. Оно волочилось за ней по земле и явно не было предназначено для быстрой ходьбы. Молочные волосы до пояса и золотистые татуировки вокруг глаз придавали ей вид потусторонней феи, а не жрицы.

Я даже подзавис, разглядывая её. Кто-то явно выиграл в генетическую лотерею.

— Тальвра́е Ба’энта́р, ни с кем не враждует и не воюет, — эльф голосом подчеркнул необычность данного факта, — да ещё и усиленно занимается коммерческой деятельностью. Казна её Дома финансирует большинство лавок и мануфактур города. Добыча руды, шёлка, грибов, рыбы. Таверны и бордели. Нет ни одного пирога, куда она не запустила бы свои пальчики. Её сопровождает сын — я посмотрел на совсем молодого дроу лет пятнадцати, который равнодушно взирал на окружающих его лидеров всей политической жизни Аскеша.