Ветер в клетке

Мое шаткое положение усугубляет странный стук в дверь после двенадцати дня и совершенно неожиданный визитер нашего номера – менеджер отеля.

– Простите, мисс, сегодня вы должны были освободить номер. Сейчас сюда придет сотрудница клинигового сервиса и…

– Что? Но…этого не может быть. Мой парень…

– Карту мистера Скотфилд заблокировали пару дней назад, отель был оплачен до сегодняшнего дня. Прошу вас покинуть номер в течение тридцати минут, – вежливо обращается ко мне миловидный азиат с дружелюбной улыбкой. Он бы мне понравился, если бы не стал вестником такой шоковой новости.

Сгорая от унижения и непонимания ситуации, я быстро кидаю все свои вещи в чемодан, параллельно названивая Амадэю по громкой связи. Но ответ один: «Абонент временно недоступен», уже говорит о многом. С горечью замечаю, что вещей Мэда в номере почти нет – он взял с собой в Джакарту почти все, словно знал, что сюда не вернется.

Боже, я просто не верю в это. Он не мог просто так взять и бросить меня. Исчезнуть, не сказав ни слова. Этому должно быть логическое объяснение…

Конечно! С ним просто что-то случилось. Что-то нехорошее. Авария? Болезнь? Карантин?!

Его телефон сел и он не может связаться со мной. Я готова поверить во все что угодно, но только не в игнор и гостинг.

Возвращаюсь на свою старую виллу в полном недоумении. У меня до сих пор здесь оплачена комната, а карантин у ребят давно закончен. Хорошая новость – мне есть где жить.

Плохая новость – я в полнейшем шоке и растерянности и не понимаю, что происходит.

Звонить в больницы и морги или проклинать Амадэя?

Снова и снова, я звоню ему, пишу на электронную почту. Изучаю его обратный рейс из Джакарты, чтобы убедиться в том, что он благополучно приземлился на Бали.

Не знаю, сколько бы еще больниц мне пришлось обзвонить, если бы не зашла в сторис к одному из друзей Мэда. И увидела я там то, чего никак не ожидала увидеть.

Амадэя. Живого, здорового, невредимого, счастливого. И нет, он не обнимался с другой телкой, и даже не курил марихуанну. Он просто катался на серфе вместе с друзьями весь день.

Довольно странное поведение, учитывая то, что мы в отношениях. Конечно, я была бы не против того, чтобы он их аэропорта побежал к друзьям, если бы не оставил меня одну в номере в столь дебильном и уязвимом положении!

Если бы элементарно написал мне, что все в порядке и он скучает. Что вечером он заедет за мной, и мы обязательно увидимся…

Вместо этого всего, Мэд просто исчез из моей жизни. Словно призрак. Словно ничего и никогда между нами не было.

К вечеру, я окончательно убедилась в том, что объявляться Мэд не собирается: серф-вечеринка продолжилась в баре. Я, словно одержимая, каждые полчаса проверяю проклятую социальную сеть с целью узнать все подробности того, как он там без меня, проводит время.

Я даже в тайне надеюсь на то, что он напьется, страшно соскучится по мне, захочет секса и прибежит ко мне, как миленький и ручной котик. Но этого не происходит.

На часах три часа ночи, а я не могу уснуть…

Шарюсь по сети, пытаясь узнать: где он, с кем он, что сейчас делает. Пока не захожу в подписки его друзей и не изучаю их вдоль и поперек. Фсб по мне плачет, я была бы отличным разведчиком и собирателем информации. В итоге я на одной из страниц симпатичных девиц нахожу увлекательное кино: девушка сидит в кальянной и снимает ужин. Потом камера идет на мгновение вправо, затем, уходит наверх – в потолок какого-то местного бара.

Однако, одной секунды достаточно для того, чтобы сделать скрин и разглядеть кадр с запечатлением на нем мужской руки. Я безошибочно узнаю в большой и широкой ладони, Мэда. И часы на запястье не оставляют мне сомнений в том, что это он. Развлекается в кальянной, пока я здесь страдаю и прохожу все стадии унижения, выискивая его…

Черт возьми. Этого быть не может.

Как только до меня окончательно доходит, что все это значит, я просто падаю на постель. Все тело сначала начинает сотрясаться от беззвучных рыданий, а потом меня прорывает окончательно. Я тону в потоке собственных слез и вскриков, обхватывая руками колени, и сворачиваясь в позу обиженного эмбриона.

Я плачу так сильно, что в мою дверь стучаться соседки. Но у меня нет сил разговаривать с ними и обсуждать произошедшее. Мое сердце пережевано, пропущено через мясорубку…что тут обсуждать?

Мэд уничтожил меня, размазал по стенке, при этом даже палец о палец не ударил. Даже прощальным сообщением себя не напряг.

Господи, ну разве такое бывает? Что я сделала не так? В какой момент? Что я такого сказала? Ведь все было идеально. Я просто не верю, что он исчез без причины. Не верю!

Меня ломает так, что к утру поднимается температура. Я плачу не прекращая, не в силах провалиться в сон. Не в силах встать с постели и принять пищу. Я даже в туалет хожу с трудом – настолько я не могу вылезти из-под одеяла. Мне хочется тупо лежать и умирать. Оплакивать. То ли свою глупость и наивность, то ли свои иллюзии, то ли тот факт, что меня никогда никто не полюбит и я состарюсь одна в окружении кошек.

Потому что так не поступают, когда любят.