Ветер в клетке

Я едва ли не кончаю от ощущения долгожданного тепла на своей коже. Это все равно, что с тридцатиградусного мороза в дом зайти.

– Я же сказал, ненавижу, когда меня будят. Мне завтра за руль садиться. Ты пожалеешь об этом, – ровным тоном ставит перед фактом он, сгребая в свои объятия. Его движения четкие, а цепи из рук – прочные, как сталь.

– Отпусти меня! Ты что делаешь?! Ты же…почти голый. Это нарушение всяких личных границ, – пытаюсь возмущаться я, а сама жмусь к нему, лишь бы согреться. Знаю, это максимально нелепо, но не должна же я показывать, как хорошо мне в его руках. С какой стати? Мы друг другу никто. И как только я найду свою сумку, разойдемся в разные стороны Дубая.

– Я в спортивных брюках. А вот ты почему одетая спишь? – интересуется Оушэн, накрывая меня собой. Его губы упираются в мой затылок. Он согревает меня дыханием, и обратная сторона моей шеи покрывается мурашками. Мне хочется стонать от удовольствия, от долгожданного тепла, но я понимаю, что это будет выглядеть максимально странно.

– Замерзла она. Вроде из России приехала, детка, – снова издевается он слегка сонным голосом. – Согреть тебя? Так хорошо? – раскрыв спальный мешок, он забирает меня в этот теплый кокон. Теперь наши тела, фактически сплетаются друг с другом.

А я словно воды в рот набрала.

Ничего сказать ему не могу толком, теряюсь.

С одной стороны – возмутиться хочется, с другой – я не хочу быть изгнана из этого теплого рая.

– Ты что делаешь? А руки с моей талии убрать можно?

– Здесь чертовски тесно. Я вынужден тебя обнимать. Жаждешь вернуться на свою сторону палатки? – ехидным тоном интересуется Оушэн. Он даже флиртует в своей исконно спокойной манере, словно не придает этому никакого значения. Чтобы он мне ни сказал, я совершенно не понимаю, как он ко мне относится.

– Клянусь, что уже сделала бы это, если бы не дикий холод. Я не продумала тот момент, что спальный мешок – это и матрац, и одеяло! На полу лежать некомфортно, я продрогла вся. Отдай мне мешок, пожалуйста, сам забери одеяло, и убери от меня свои руки.

– Ты первая зашла в палатку, – бескомпромиссно напоминает Оушэн. – У тебя был выбор, Белль. Какие претензии ко мне? Я всего лишь взял то, что досталось. Я не привередливый джентльмен, когда дело касается ночевки в пустыне.

– Тогда как джентльмен, ты уступишь мне спальный мешок прямо сейчас.

– Ну, нет, мне лень из него выбираться, и я все еще сплю, – показательно зевая, бросает Оушэн. – И тебе советую сделать то же самое. Теперь тебе тепло. Должно быть, даже жарко, – он зажимает меня теснее, и я чувствую, как моя задница соприкасается с его бедрами. Это слишком интимно. Слишком. Я его знать не знаю, а уже собираюсь в его объятиях спать? Ну, нет…

– Мне очень тепло, спасибо, ты хорошо постарался меня согреть. Однако я не хочу проснуться утром и ощутить «неожиданный» сюрприз, – выпаливаю я, ерзая на месте. Пальцы Оушэна скользят по моей талии, вызывая внизу живота прилив очень горячих волн. Я закусываю нижнюю губу, пытаясь совладать с возбуждением, искренне радуясь тому факту, что он не видит моего лица.

– Неожиданный сюрприз? Ты так это называешь? Сколько тебе лет, детка?

– Столько, сколько нужно. Отпусти меня, сказала.

– Значит, недостаточно много, для того, чтобы называть вещи своими именами? – я едва ли не умираю от водопада мурашек, когда его губы слегка касаются моего уха. – «Неожиданным сюрпризом» ты член называешь? – его бедра плавно прижимаются к моим ягодицам. Вместе с вздыбленным органом, который я уже совершенно не могу игнорировать, да это и невозможно. – Не нервничай, я же джентльмен, Мира. Я не сделаю тебе ничего плохого, я не обижу тебя. Просто ты так сильно ерзаешь и трешься об меня. Я не железный. Естественная реакция, – поясняет Оушэн, совершенно не делая акцент на том, что я его возбуждаю. Специально? Мистер холод и холеное равнодушие.

– А казался железным, – ворчу я, пытаясь замереть на месте. Но это сложно…я вздрагиваю каждый раз, когда чувствую его твердеющую плоть, намеренную атаковать мою задницу.

А самое ужасное – я и выйти из палатки не могу, сбежать, скрыться. Мне страшно даже подумать о том, чтобы оказаться одной ночью в пустыне. Я очень быстро замерзну и потеряюсь. Упаду в обморок при виде первого же огромного жука, каких тут много.

Ну и к тому же…в глубине души мне нравятся все прикосновения Оушэна. Мне не хочется никуда выходить.

Я в тепле, я в домике, я в безопасности.

Мне так хорошо с ним…каждую секунду. И это чертовски пугает. Трудно найти человека загадочнее, противоречивее и холоднее. Но я сближаюсь именно с таким. Адекватные, простые, беспроблемные, очевидно – не привлекают меня.

– Я хорошо притворяюсь. Как и все здесь. Как и ты, Мира…

– Я не притворяюсь.

– Ты отлично притворяешься, что я тебя не цепляю. Что ты не захотела меня с той секунды, как увидела, – усмехаясь, он обхватывает мою мочку губами, пряча в своем теплом рту. Согревая, всасывает ее. Из моих губ вырывается полувздох, полустон, электричество бежит по натянутому телу.