Читаем Ветер перемен полностью

Запасы еды у него были представлены консервами. Теми самыми — в банках из белой жести, которые Алексей Петрович «продавал» голландцам. Ну и солонина, сухари и прочие подобные продукты хранились в больших железных бочках, луженных изнутри оловом, задраенных герметично. Отчего не портились. Всяко лучше сохранялись они намного лучше, чем по старинке. Вода же генерировалась опреснителем, работающим на дровах или угле. Вон — парил дымок почти постоянно. Понемногу.

Дорого, но подставлять такой корабль под угрозу захвата на стоянке не хотелось. Да и испытания… на этом корабле не испытывали, наверное, только морскую воду. Потому как он уже третий год изучался, «склоняясь на все лады». Парусное вооружение то не просто так переделали — на парусном вооружении шхуны от фрегатов оказалось не уйти в определенных ситуациях. А это означало совершенно не иллюзорную вероятность перехвата. Да и иных доводок и доделок хватало. Мелких, на первый взгляд, но важных. И это кругосветное путешествие, в которое он отправился, было финальным испытанием, которое ждали в Павлограде два его систершипа. Неоснащенных. Чтобы по двадцать раз не переоснащать.

У Павлограда, кстати, несмотря на все сложности и нехватку персонала, шли работы по созданию судостроительного завода. В качестве градообразующего предприятия. И сразу хорошего. Чтобы обеспечить большую интенсивность работ. То есть, со стапелями, укрытыми в больших ангарах. Климат то уж больно сложный, чтобы с открытыми стапелями развлекаться. Заодно учились эти самые грандиозные ангары строить. Да и сухие доки для ремонта ими же перекрывались.

Ну и, само собой, все делалось с большим запасом по перспективным габаритам. На вырост. Чтобы два раза не вставать. Так два главных стапеля сразу рассчитывались на длину возводимого судна до 60 саженей в новой СИ. Это 152 метра примерно. Под эти же размеры рассчитывались и оба больших сухих дока. Четыре же малых стапеля ориентировались на сорок саженей, то есть, 101 метр, как и три малых сухих дока.

Много?

По меркам начала XVIII века — космос. Впрочем, Петр Алексеевич и сам в оригинальной истории тяготел к подобным вещам. Соорудив на Кронштадте здоровенный сухой док, совокупной длинной за полкилометра. Он, правда, рассчитывал там сразу ставить на ремонт несколько кораблей. Но так и тут ничто не мешало на одном большом стапеле закладывать и строить два и более кораблей поменьше. А потом спускать их по очереди…

Кроме стапелей и доков в Павлограде потихоньку возводились кирпичные корпуса сопутствующих производств. Ведь где-то требовалось собирать клепанные наборы, пропитывать древесину для обшивок и так далее. Да и жить работникам не поле должны…

По старой терминологии весь этот завод с весьма дорогим и сложным производством располагался в посаде. За пределами крепостных стен. Но учитывая тот факт, что все побережье Финского залива контролировалось Россией, а на острове Котлин строился порт Петроград — вполне нормальное решение.

Петроград то возводился с внушительными укреплениями. Причем как основной мощной цитаделью со стороны Невы, так и с выносными фортами. И на самом острове, так и островах. Включая искусственный, насыпанный прямо в оппозицию порту. Дабы гладкоствольной артиллерией надежно фарватер перекрывать. Обходные же пути потихоньку пересыпались искусственной отмелью, делая непроходимыми даже для легких кораблей.

Так что ни Алексей, ни Петр не переживали — судостроительный завод выглядел в безопасности. Даже так, считай открыто всем ветрам.

Для царя этот завод, равно как и Петроград с Павлоградом, стали личной игрушкой. И он в них вкладывал не только все необходимые ресурсы, но и душу. Ездил туда. Лично утверждал проекты домов, сараев, иногда даже будок для собак, если те на виду стояли. И вообще — жил ими. Охотно соглашаясь на масштабные и смелые идеи сына по отношению в их отношении. Заодно уделяя некоторое внимание Орешку, Ладоге и Новгороду, ну и речному пути из Волги в Ильмень. Из-за чего там тоже все цвело и пахло…

Это был личный парадиз царя…

Здоровенный же четырехмачтовый барк плыл по Южно-Китайскому морю. Раздражая своим видом местных пиратов. Да и не только их. Такая быстроходная громадина привлекала немало внимание всей округе. Не каждый день такие корабли можно было увидеть…

* * *

Алексей вошел к Лейбницу в мастерскую. Скорее даже не то заскочил, не проскользнул.

Прикрыл за собой дверь.

Прислушался.

Было тихо.

— Что-то случилось? — поинтересовался Готлиб, который до того о чем-то беседовал с Ньютоном. Они оба смотрели на него крайне удивленно.

— Я их уже видеть не могу, — устало ответил царевич. — Мне кажется эти гости сделали своей целью свести меня с ума.

Оба ученых понимающе улыбнулись.

— А лейб-кирасиры тебя не потеряют?

— Начальник моей охраны знает, где я. Для всех я удалился немного отдохнуть, чтобы унять мигрень.

— И что же? Разве этого недостаточно?

Перейти на страницу:

Похожие книги