Вестник смерти – 3

– А у меня нет лишних денег на содержание телохранителя! – Бросив теперь уже в лицо крепкому парню сверкающий раздражением взгляд зелёных глаз, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик прошипела она.

Браво! Не знай, я про спектакль, бес сомнения поверил бы. Тем более нашу киллершу тут, похоже, знали в лицо, а ещё более бесить и так раздражённую женщину охранник не решился. Да и что такого произошло? Я мог и без всякого пропуска зайти с подъезда для посетителей. Просто мадам не хочет идти через весь вестибюль рядом с перепачканным не то в пыли, не то в извёстке мужем. Её можно понять.

– Прошу, – пригласил охранник, освобождая проход.

Вход являлся служебным. Здесь не было больших помещений. Этот скорее напоминало внутренность муравейника состоящего из множества коридоров технических помещений с непонятными обозначениями на металлических дверях и электросиловых коробов. Однако моя спутница прекрасно знала дорогу. С основным залом, в котором собственно и кипела работа с посетителями, этот лабиринт сообщался лишь в одном месте, как раз у начала лестницы, ведущей в подвал хранилища. Да и там цивильную и служебную части разделяли двери с само раздвижными створками из бронированного стекла. Здесь оно не было матовым, как в некоторых других банках, в которых мне случалось бывать. Поэтому, бросив взгляд сквозь них, я сразу заметил Беллу, беседующую с управляющим. Она что-то рассказывала этому худощавому лысеющему, хотя ещё не старому человечку, не забывая при этом поглядывать на ту же дверь. Заметив меня, она лёгким наклоном головы дала знать, что пока на её поле всё в порядке и вновь принялась что-то объяснять застывшему в лёгком поклоне менеджеру.

– Пришли, – сообщила мне Маша. – Жди меня тут.

Я не сразу смог обнаружить это «тут», пока оглядевшись, не заметил пару не самых удобных стульев-кресел с маленьким столиком, заваленным потрёпанными глянцевыми журналами, расположившимся между ними. Оно и понятно. Роскошь положена клиентам, а они сразу проходили к лестнице и спускались в хранилище. А тут предлагалось их ожидать личным секьюрити, либо таким же как я мужьям, исполняющим в данный момент эту роль.

Приобняв свою «жену» (имел же я на это право) я быстро зашептал ей на ухо:

– Когда сотрудник оставит тебя на едине с ящиком, не торопись его открывать. Очень сомневаюсь, что там окажется бомба, но лучше перестраховаться. Прикинь по весу. Слегка подвигай, послушай звук.

– Откуда такая забота, любимый? – Съехидничала она. – Ещё час назад ты собирался меня убрать.

– Старею, наверное.

– Не ты, так Леди это сделает, как надобность во мне отпадёт.

– Ты можешь оказаться не первым исключением из правил.

– Оставим пока этот разговор. Садись и жди.

Со стороны эта сценка, наверное, выглядела примирением недавно рассорившихся супругов. После чего она начала спускаться в святая святых любого банка по узкой железной лестнице, а я присел в кресло и, взяв первый попавшийся журнал, выглядевший не самым замусоленным, принялся делать вид, что внимательно его просматриваю.

Раздвижных стеклянных дверей отсюда видно не было. От меня их отделял угол коридора. И по идее они открываются бесшумно. Для человека, но не для Вестника, чей слух на порядок выше слуха даже местных собак. Возможно, Изабелл решила проверить, как у нас идут дела, либо очередной клиент направлялся к своим сокровищам. Я опустил лицо ближе к журналу, оставив, тем не менее, поле для обзора слева. И не зря.

Совершенно не скрываясь прямо ко мне шел, щегольски одетый молодой человек. Он повзрослел. И всё же не узнать его было не возможно. А ведь мы с Беллой практически исключили его из подозреваемых. Видимо у нас с ней и впрямь устаревшие понятия о благородстве и кодексе чести Вестников смерти.

– Я присяду? – Вежливо спросил он.

– Здравствуй, Джон. А ты возмужал, – произнёс я, как мог спокойнее. – Этот стул принадлежит не мне, запретить сесть я тебе не могу.

– Годы летят стрелою, – согласился он. – Да и ты стареешь и мягчаешь.

– Неужели? И это так заметно?

Парень похлопал меня по плечу и тихонько, дабы никто лишний не услышал, рассмеялся.

– Разумеется, хозяин! – Подтвердил он. – Помнишь, я так называл тебя в тот год, когда ты убил на поединке моего отца?

Это я, чёрт возьми, хорошо помнил. И не год, но и день, когда нам пришлось сойтись на дуэли с братом по клану из-за того, что ни один из нас не мог нарушить кодекс. Вины кого-либо из нас в том не было. Нас буквально натравили друг на друга наследники старого Монтгомери. Братья моей Изабелл. Ему заплатили за её ликвидацию. А она заплатила мне за защиту. Ни один Вестник не в силах нарушить уже оплаченный контракт. Вот только ни он, ни я никогда бы не подписались, зная против кого, придётся работать. А вот этого-то нам и не сказали. И выходом при встрече оказалась только дуэль из-за конфликта интересов. И я не знал тогда, что малыш Джон его сын. И убил его отца на его глазах.

– Считаешь, тогда я был твёрже? – Чтобы хоть что-то сказать поинтересовался я.

– Конечно! Ведь эта девочка, что спустилась в хранилище не цель. Иначе ты убил бы её ещё час назад.