Вещий Олег

Обстановка располагала к неспешной дружеской беседе. Поговорили о погоде, посетовали на скупые и скатные дожди, грозящие засухой и неурожаем, особенно пугающим при наплыве войск на и без того небогатую хлебом землю кривичей. Разговор вел хозяин, высокий собеседник лишь поддакивал, мучительно опасаясь ловушки и не почувствовав вовремя, что уже угодил в нее. Надо было немедленно перевести разговор на нахлынувшие войска, обсудить обещание конунга Олега о поставке припасов, попросить у Хальварда содействия… Но об этом он вспомнил позднее, когда вспоминать было уже бессмысленно.

– Прежде хлеб шел с юга, с Северских и Киевских земель, – почему-то решил он сообщить. – А теперь… С весны не было ни одного каравана, и боюсь, что…

– Как? Разве не через Полоцк пошел кривичам хлеб из земли пруссов? – Хальвард изобразил искреннее изумление. – От кого-то из твоих бояр, князь Воислав, я слышал о первом караване рогов. Разве ты не встречал его? Да, ты же был занят переговорами с нашим послом воеводой Перемыслом.

Вот тут-то и подвела Смоленского князя плохо освоенная им хитрость. Слишком близко, совсем рядом с собой он увидел распахнутый настежь зев ловушки, но вместо того, чтобы попытаться закрыть его, решил слукавить, обойти, не подумав, что ступает на ловчую яму.

– Да, да, но не по этой причине, не по этой. – Он загадочно улыбнулся, даже подмигнул. – Первый караван всегда привозит мне подарки, а в тот раз…

– Если ты намекаешь на любовные утехи, то получается, что, насладившись ими, ты передал уже замутненный источник воеводе Перемыслу в качестве дара. Как же ты осмелился отдать моему конунгу не девственницу, князь Воислав?

– Нет, что ты, что ты! – всполошился окончательно запутавшийся Воислав. – Я знаю обычаи, чту их, поверь. Просто… Голова у меня закружилась, боярин. Но она чиста. Чиста, готов поклясться!

Хальвард молчал, холодно глядя на него.

– Признаюсь, я колебался, выбирая достойный дар для конунга Олега, – продолжал лепетать князь. – Надеюсь, ты меня понимаешь, боярин, но оставим этот разговор. Другое меня беспокоит. Ходят слухи, что в Старой Русе что-то произошло. Я ведь знавал Берсира, добрый был молодец. Что же с ним случилось?

– Берсир отравлен, – помолчав, сказал Хальвард. – И знаешь, кто приготовил для него яд? Инегельда. Тебе ведь знакомо это имя, князь Воислав?

– Разве?..

– Ты несколько дней любовался ею, не смея даже прикоснуться. Кто же повелел тебе передать ее конунгу Олегу?

– Я делаю только то, что желаю делать. – Воислав гордо выпрямился в кресле. – И не тебе, боярин Хальвард, задавать мне подобные вопросы, не забывайся.

– Вопросы задает палач, – жестко сказал Хальвард и встал. – А ты, князь, пока поразмышляешь над ответами.

– Как смеешь ты, боярин, из-за какой-то рабыни…

– Инегельда – дочь Орогоста, – весомо произнес Хальвард. – Я никому не доверял этой тайны, но ты не успеешь передать ее другому. Ахард!

– Стража! – закричал князь. – Стража, ко мне!

Вместо стражи вошел Ахард.

– Твои люди, князь, уже обезоружены. Отдай мне меч. – Поскольку Воислав продолжал сидеть, подавленный быстротой и решительностью грозного боярина, Хальвард сам выдернул его меч и отбросил. Обронил, не спуская сурового взгляда с Воислава: – В темницу. Приковывать не надо, но ты отвечаешь за него, Ахард.

Ахард молча вел растерянного князя через многочисленные узкие и темные переходы в далекий прируб, в подвалах которого была устроена хорошо охраняемая темница. Верный подручный Хальварда сам побеспокоился о ней, пока его хозяин развлекал смоленских бояр беседами. «Пропал, – обрывками, но почти равнодушно думал Воислав. – Охрана задержана. Дружина не знает. И никто не знает, где я…»

Как ни странно, он не испытывал страха, поскольку и в мыслях не мог допустить, что Хальвард осмелится передать его в руки палача без ведома Олега. Он полагал, что эти угрозы и даже само его задержание есть всего лишь способ добиться каких-то уступок, каких-то обещаний, каких-то действий, в конце концов. И был совершенно убежден, что уже в следующей беседе Хальвард откровенно скажет ему, что от него хочет услышать конунг, а конунг, в свою очередь, повелит немедленно отпустить его, а уж затем прибудет для делового разговора. И поэтому шел за Ахардом почти спокойно, поглядывая по сторонам в надежде увидеть кого-либо из местной челяди, чтобы жители города хотя бы знали, где находится их князь. Но попадались ему только одни русы, и лишь в глухом переходе он скорее угадал, чем увидел кого-то, поспешно отступившего в темноту. И прошептал наугад:

– Найди Урменя…

4