Вещие сестрички

– Первый раз слышу, – невозмутимо промолвила матушка. – Надо попробовать, и все выяснится.

Один из солдат сделал шаг вперед и с опаской потрогал патрона за рукав:

– Сударь, покорнейше умоляем, одумайтесь, не ввязывайтесь…

– Попридержи язык.

– Вы навлечете на всех нас страшную участь…

– Ты что, оглох?

– О сударь… – заскулил солдат.

Его взор, на мгновение встретившись с ведьминым, тут же пропитался безграничным ужасом.

Командир же, не отрывая взгляда от окаменевшего лица матушки, широко ухмыльнулся:

– Можешь дурить голову крестьянам, мать ночи. Если я тебя своим клинком привечу, ты последнего «прости» сказать не успеешь.

– А ты попробуй, – напутствовала ведьма, косясь за плечо воина. – Поступай, как подсказывает тебе твое сердце.

Тот поднял меч. В этот миг молния вновь распорола тьму и поразила ближайшую каменную глыбу, которая тут же развалилась на две половинки, испустив удушливую вонь жженого кремния.

– Недолет, – констатировал воин.

Мускулы на его руке напряглись. Матушка поняла, что он вот-вот пустит клинок в дело.

Но в следующую секунду гримаса крайнего изумления исказила его лицо. Он отбросил голову назад и приоткрыл рот, словно удивляясь какому-то неожиданному открытию. Меч выпал из руки и ткнулся лезвием в торф. Воин испустил короткий вздох, сложился пополам и рухнул у ног своей победительницы.

Та, в свою очередь, пару раз беззлобно пихнула его башмаком в спину.

– Ты так ничего и не понял, – пробормотала она. – Нашел мать ночи!

Солдат, пытавшийся давеча урезонить начальника, отпрянул, с диким ужасом глядя на окровавленный кинжал, что сжимала его рука.

– Я… я… не м-мог д-д-допустить… Он н-не имел… П-потому что это т-так все нехорошо…

– Ты из местных будешь, молодой человек? – спросила матушка Ветровоск.

Он рухнул перед ней на колени.

– Чумной Волчара, госпожа, – сокрушенно представился он. Потом его взгляд упал на лежащего рядом патрона, и солдат испустил горестный вопль: – Меня ж теперь прикончат…

– Ты поступил так, следуя своей совести, – напомнила ему матушка.

– Не для того я принимал присягу. Не для того, чтобы становиться убийцей…

– Вот и я о том же. Знаешь, я бы на твоем месте подалась в моряки, – задумчиво посоветовала матушка. – Плавала бы себе по морям. И, решив, на завтра ничего не откладывала бы. Беги, чтобы ветер в ушах свистел. Попадешь в море, там твой след ни один пес не возьмет. Обещаю тебе, будешь ты жить долго и… – Тут она вновь задумалась, но спустя секунду продолжила: – Уж всяко дольше, чем если здесь останешься.

Солдат поднялся с колен, послал матушке взгляд, в котором было поровну благодарности и щемящего ужаса, и канул в омут ночи.

– Может, растолкуешь, что здесь происходит? – обратилась матушка к третьему участнику погони.

Вернее, к тому месту, на котором он переминался еще с минуту назад.

По торфяному грунту прошлепали, удаляясь, копыта.

Нянюшка Ягг подалась вперед.

– Догнать, что ли? – спросила она. – Как думаешь?

Матушка покачала головой. Присев на выступ скалы, она еще раз посмотрела на спящее личико. Под простынями и одеялами оказалось совершенно голое тельце. Малышу было не больше двух годиков. Ведьма, устремив рассеянный взгляд в неизвестность, принялась баюкать дитя.

Нянюшка Ягг осматривала тела мертвецов с той деловитостью, которая позволяла предположить, что и последующие стадии работы с трупами не будут для нянюшки в диковинку.

– Может, они разбойники? – пролепетала Маграт, не в силах унять дрожь в голосе.

Нянюшка Ягг фыркнула:

– Галиматья какая-то получается. У них одни и те же нашивки. Два медведя на черном с золотом щите. Не знаете, чья это эмблема?

– Это герб Веренса, – сообщила Маграт.

– Кого-кого? – переспросила матушка Ветровоск.

– Одного человека, который правит этой страной, – пояснила Маграт.

– А, ты короля имеешь в виду, – догадалась матушка, смутно припоминая, что этой страной еще кто-то правит.

– Солдаты рвут глотки друг другу. Ничего не понимаю, – сказала нянюшка Ягг. – Маграт, иди-ка осмотри карету.

Юная ведьма забралась внутрь экипажа, порылась там и вернулась к товаркам с завязанным тесьмой мешочком. Она распустила узелки, и из мешка на торф вывалился какой-то предмет.

Буря ушла бесноваться на противоположный склон горы, и на отсыревшую вересковую пустошь отбрасывала кисельного отлива блики водянистая луна. Она же окружила мерцающим ореолом предмет, оказавшийся, вне всякого сомнения, короной, причем явно августейшей принадлежности.

– Корона! – объявила Маграт. – Видите, она вся в таких остроконечных штучках.

– О боги, – пробормотала матушка.

Тем временем спящее дитя сладко чмокало. Матушка, крайне не одобряющая тех, кто бросает нескромные взгляды на лик будущего, почувствовала, что будущее само обратило к ней свою физиономию и разглядывает ее в упор.

Выражение этой физиономии матушку отнюдь не вдохновляло.

А король Веренс тем временем всматривался в лик прошлого и выносил из этого опыта схожие ощущения.

– Ты меня видишь? – спросил он.

– Вполне отчетливо, – кивнул незнакомец.