Весёлые зимние истории

– Отлично подойдут! – без слов понял его снеговик. – Забирайте!

– Но, простите, это ведь, некоторым образом, ваши органы зрения. И я не могу…

– Бросьте, Арсений Арсеньевич! Вы же учёный человек. Неужели вы и впрямь верите, что с помощью пуговиц можно что-то увидеть?

– Но мне казалось, что у вас создаётся зрительный образ окружающей действительности…

– Разумеется, я всё вижу! Только пуговицы мне для этого не нужны. Я ведь и слышу вас прекрасно – без всяких ушей. Короче, берите и не сомневайтесь. Сколько можно в пальто нараспашку ходить? Вот заболеете – кто тогда за вас транссинхронный поперечнопузырчатый апельсиметр разрабатывать будет? И хватит на снегу сидеть!

– Нет, всё же так не годится…

С этими словами Гурин встал, извлёк из портфеля коробку и, сложив туда Мотины пуговицы, воткнул вместо них винтики из той же коробки. Надо сказать, снеговик с носом-веточкой и глазами-винтиками смотрелся ничуть не хуже, чем с морковкой и пуговицами. Да и отсутствие кастрюли на голове нисколько его не портило. Такого красавца разве чем-нибудь испортишь?

Довольный изобретатель пошёл домой, и Мотя вновь остался один. «Так… – подумал он. – Вроде ничего ценного больше нет. Ну что ж…» Он огляделся по сторонам, убедился, что никого поблизости не видно, и начал преображаться. Через две минуты посреди двора стоял пожилой мужчина с небольшой бородкой и в ярко-голубой тёплой куртке с капюшоном.

Волшебник Матвей Максимилианович Колобантус размял затёкшие плечи, потопал ногами в меховых сапогах и направился во двор дома номер десять, бормоча под нос:

– Пожалуй, теперь можно не метлу, а швабру. К празднику все уборку делают, новая швабра не помешает. А на голову ведро… Пластиковое. Глаза из бусин – девчонкам пригодятся, у них сейчас модно браслетики делать. Вот морковку ничем заменять не буду. Огурец помёрзнет, картошка тоже… да и некрасиво. А морковка в любом случае пригодится – не на шубу, так в оливье. Классика всегда хороша.

Матвей Максимилианович уже подходил к соседнему двору, когда у него появилась новая мысль. Он опять забормотал:

– Ещё шарф надо. И потеплее. Наверняка певец Герман Упсиков, как обычно, налегке гуляет, знаю я его. А ему горло беречь надо. Ведь ещё две недели на ёлках петь! Глядишь, и уговорю шею укутать. Это он маму слушать не хочет, а посторонним снеговикам люди почему-то больше верят, чем родным мамам.

Через несколько минут Мотя с зелёным ведром на голове, с новенькой шваброй в руке и в длинном разноцветном шарфе с кистями красовался посреди двора дома номер десять по улице Зимних Трамваев. Долго ждать не пришлось.

– Мама, какой классный снеговик!

– Да, симпатичный снеговичок. Но главное – какая у него отличная швабра!

В. Дёгтева Дед Мороз

В новогоднюю ночь Нинка тайком выбралась из постели и полезла под ёлку. Чтобы подкараулить Деда Мороза и попросить у него самый большой подарок. А то всё фломастеры да фломастеры.

Но там уже держала оборону собака Дунька. У Деда Мороза она собиралась потребовать огромную копчёную курицу, пять батонов колбасы и новый мячик, а потому тихонько рычала и не думала подвинуться. Пока Нинка воевала с ней за место под ёлкой, в комнату на цыпочках вошёл папа. Встал на четвереньки и… полез под ёлку.

– Ах, тут уже занято, – расстроился он.

– Ничего, мы подвинемся, – проворчала Нинка. – Все вы взрослыми прикидываетесь, пока дело до подарков не дошло.

– Я просто подумал… А вдруг можно удочку японскую получить? – сказал папа мечтательно и уселся под голубым шариком. И они стали ждать втроём. Но Дед Мороз почему-то не торопился.

Зато пришла мама. Она просунула голову в дверь и очень испугалась: из-под ёлки на неё глядели шесть горящих глаз.

– Не бойся, это не мыши. Это мы, – сказала Нинка. – Присоединяйся, мамочка!

– А я и не боюсь, – сказала мама, вползая под ёлку. – И вообще я просто так мимо проходила. Ну что, ещё не появлялся?

Но Деда Мороза всё не было и не было. Зевая, мама проворчала:

– Лучше бы «Огонёк» посмотрела по телевизору. С детства в этого Деда не верила.

– Что же ты мне-то столько лет голову морочила? – рассердилась Нинка и сорвала карамельку с ветки (по счёту десятую).

И тут в окно ввалился Дед Мороз. Запыхавшийся, без шапки. В одном валенке. Отдышавшись, выпалил:

– Так, кому тут фломастеры?

Нинка чуть не захныкала:

– Я не хочу фломастеры! Я домик хочу для Барби! Два.

– Странно, – удивился Дед Мороз, – у меня же тут записано: «Двенадцать цветов, на водяной основе…» А вот тёрка для корейских салатов. Одна штука. Чья?

– Моя, наверное, – сказала ма-ма. – Только мне её не надо. У меня уже пять штук таких.

– Неужели? – Дед Мороз устало опустился на стул. – Да разве всё упомнишь…

– А нельзя ли как-то решить вопрос с удочкой… – начал папа.

Дед Мороз с головой залез в мешок.

– Удочка, удочка… Ведь была же какая-то удочка… Не хотите универсальный гаечный ключ? Нет? Забыл я вашу удочку, – вздохнул Дед Мороз. – Собачка, отцепись. Пусти, собачка! Я вот косточку тебе принёс резиновую…

Но собака Дунька очень крепко повисла на его шубе. Она уже давно к ней подбиралась. Гони, мол, копчёную курицу!