Веселые каникулы мажора

Сначала рассказываю я, потом дедушка. Оба оттягиваем признание про разрисованное белье, хотя вот моей вины нет! Он не досмотрел, а я вообще воду таскал!

— Пойдем, покажу, — решается дед.

Простынка в бане замочена в тазу, но бабушка все равно ругается. В открытое окно доносится рассерженный голос:

— Аааандреееей!

* Исп. — Виктор Цой «Хочу перемен»

1986 год

Круговая порука мажет, как копоть.

Я беру чью-то руку, а чувствую локоть.

Я ищу глаза, а чувствую взгляд,

Где выше голов находится зад.

За красным восходом — розовый закат.

Скованные одной цепью,

Связанные одной целью.

Скованные одной цепью,

Связанные одной.

© " Nautilus Pompilius" — «Скованные одной цепью»

Вчера мне исполнилось десять лет. Утром уехали родители, которые вырвались на выходные, и я уже грущу, сидя у окна.

Наташка ещё спит, а бабушка уже готовит у печки.

— Надо было с дедом идти, не скучал бы.

— Тогда бы не проводил родителей, — замечаю.

А я очень хотел с ними увидеться утром, хотя уже через месяц они снова приедут, чтобы помочь с сенокосом. А в конце августа мама заберёт меня, чтобы готовиться к школе.

Но это когда ещё будет!

— Раз так страдаешь, добеги до Шурки? Отнеси Васеньке подарок. Вчера так и не увиделись.

По давней традиции бабушка всегда готовит нам одинаковые подарки. В этом году мне досталась красивая хрестоматия, а Ваське книга сказок. Мы с Генычем вчера сунули нос, чтобы сравнить, где больше картинок.

Девчонке повезло, но она маленькая, ей только и рассматривать рисунки. А я обожаю читать!

Мне, конечно, больше всего нравятся рассказы об индейцах или приключения, а Крокодил, мой друг, везде ищет книги о звёздах. Мне кажется, когда он вырастет, будет летчиком или космонавтом!

— Не хочу, я лучше с тобой посижу, а подарок потом Натаха отнесёт.

Сестра с рыжей врединой дружит вроде, а я держу, как говорит папа, нейтралитет. Чем реже пересекаемся, тем лучше!

— Как знаешь. Шура наверняка блинов напекла, тебя ждёт.

Блины я уважаю. Особенно бабы Шурины: большие и тонкие, как паутинка, и сладкие. Никто больше таких не делает.

— Вот интересно, Васька тоже научится печь блины, когда вырастит?

— Конечно. Шура всем своим внучкам показывает и рассказывает. Васенька еще маловата, но старшие точно уже помогают готовить. Добежишь, сам и спросишь, кто что умеет.

— Да мне неинтересно, — отмахиваюсь. — Я просто думаю, у рыжей не получится, она неловкая.

— Посмотрим, — бабушка улыбается и выкладывает на стол огромный поддон с пирожками.

— Твоим в дорогу хотела, но не успела. Долго провозилась с коровой, неспокойная сегодня что-то.

— Почему? — поддерживаю беседу, чтобы остаться дома.

Бабушка любит поболтать, и с удовольствием начинает рассуждать о причинах поведения Смороды.

Сморода — это наша корова. Черная-черная, с огромными темно-синими глазами. В детстве я был уверен, что она все мои слова понимает.

— Ну да, жарковато сегодня, — соглашаюсь. — Искупаться бы.

— Вот пошёл бы к Шурке, и съездил с ними. Васин папа повезет девчонок на дедовом мотоцикле.

Взвешиваю про себя, чего хочу больше: купаться или не видеть рыжую и её сестёр.

А жара уже дышит в затылок…

Вообще-то от нас пешком можно дойти до моря, но в этом месте оно на удивление глубокое сразу от берега.

Нам пока не разрешают нырять с бетонных блоков, которыми заставлен берег.

— Наверное, она все-таки ждёт подарок, — решаюсь, отлепляя от взмокшей спины ткань. — А купаться точно поедут?

— Точно-точно, — посмеивается бабуля. — Погоди тогда, пирогов заверну вам с собой.

* * *

Громкие крики оглушают, но мы продолжаем носиться у берега, брызгаясь водой, а потом укладываемся в ряд на песок, чтобы увидеть, кого волна выбросит дальше.

Дядя Юра, стоя в воде по пояс бдительно следит за нашими шалостями. Чуть дальше, на песке, загорают старшие Васькины сёстры. Татьяна — самая взрослая у них — нормальная. А вот Ленка и Ирка противные, постоянно нас задирают. У них еще есть Вика, но та редко приезжает, я её и видел-то несколько раз. Из всех сестер вообще только Василису привозят в поселок постоянно, остальных, как говорит моя бабушка, на лето отдают другим родственникам.

Пока я считаю ворон, как смеется дядя Юра, Васька рыбкой катится на волне и выигрывает. Сержусь, но подставляю лоб для щелбана: проиграл, значит, проиграл.

Рыжая мелочь забавно складывает пальцы и типа щелкает мне, а потом Ирке. Таня и Лена с нами не играют, у них «другие интересы». Наверное, снова мальчиков обсуждают.

А что нас обсуждать? Всё понятно! Дал слово — держи. Обещал помочь — иди. Ну, и еще едим больше, потому что нам нужно много сил для роста.

— Накупались или ещё побудем? — Васькин папа прикладывает ко лбу руку козырьком и смотрит на насыпь, где тормозят две незнакомые машины.