Читаем Весь Шерлок Холмс полностью

Мне стало очевидно с самого начала, что ее отец спасался от угрозы, настолько по природе своей неумолимой, что даже в глубокой сельской глуши ему приходилось опасаться за свою жизнь. Поскольку же этот человек прибыл сюда с Сицилии, острова, печально известного могуществом и мстительностью своих преступных организаций, наиболее правдоподобным объяснением этому могло быть, что он либо чем-то навредил одной из них, либо сам, будучи ее членом, нарушил некое важнейшее правило ее существования. Поскольку он упорно не желал вовлекать в свои дела полицию, я сразу посчитал более вероятным второй из этих вариантов, а когда в истории стали фигурировать ангелы тьмы, предположение переросло в уверенность. Если вы помните, Уотсон, всего их было девять на первой гравюре с припиской «Шесть и Три», которую прибили к дереву в аллее 29 декабря.

Следующая метка появилась 11 февраля, то есть ровно шесть недель и три дня спустя, но на этот раз ангелов было шесть и гравюру оставили на входной двери.

24 марта было доставлено третье и последнее предупреждение, и это случилось ровно через шесть недель после появления второго. Изображение ужасающих предвестников смерти, которых снова стало девять, но теперь без какой-либо приписки внизу, положили чуть ли не в тарелку хозяина Абботстэндинга.

Слушая рассказ мисс Феррерс и мысленно подсчитывая даты, я был крайне встревожен, обнаружив, что последние девять ангелов, если исходить из того, что они символизировали тот же период времени, как и в первом послании, делали роковым днем 7 мая. То есть сегодняшний день!

Я сразу понял, что уже ничего не успею сделать. Однако если спасти отца девушки я был не в силах, у меня была возможность покарать убийцу, и, поставив себе подобную цель, я подошел к проблеме с несколько другой стороны.

Лицо, появившееся в окне, было, конечно же, типичной и, быть может, самой варварской частью ритуала мести, принятого у тайных обществ, которым необходимо поселить ужас не только в сердце самой будущей жертвы, но и в душах близких ей людей. Но при этом мужчина в окне счел необходимым прикрыть свое лицо рукой, несмотря на то что видеть его мог не сам Джошуа Феррерс, а лишь его дочь. Он, стало быть, опасался, что может быть узнанным мисс Феррерс в той же степени, что и ее отцом.

Потом мне пришло в голову, что само по себе хладнокровие, с которым роковые рисунки помещались сначала на дерево у дома, потом на входную дверь и, наконец, прямо на стол, накрытый к завтраку, подразумевало точное знание привычек и обычаев мистера Феррерса и, по всей видимости, свободный доступ в дом, почему последнюю гравюру и удалось положить на стол, не выбивая оконных стекол и не вскрывая замков.

Уже самое начало поразительной истории мисс Феррерс всколыхнуло в моей памяти какие-то смутные воспоминания, но только после того, как вы, Уотсон, упомянули о человеке, одной ногой стоящем в могиле, как мое сознание словно озарила вспышка яркого света.

Шерлок Холмс сделал паузу, доставая из кармана плаща некий предмет, и это дало мне возможность бросить взгляд на остальных присутствовавших. Хотя старинный зал быстро окутывал сумрак, проникавшие сквозь окна красноватые лучи заходящего солнца подсвечивали глубоко задумчивые лица доктора Нордэма и констебля. Тонстон же стоял в тени, по-прежнему сложив руки на груди, не сводя своих светлых, но чуть поблескивавших глаз с Холмса.

– Слова доктора Уотсона заставили меня вспомнить некоторые места вот из этой книги, которая вышла в свет раньше известного труда Хекетхорна «Тайные общества», – продолжил мой друг. – Вот что пишет автор об одной из преступных организаций, которые зародились на Сицилии около трех столетий тому назад: «Это наводящее страх сообщество, получившее вполне оправданное название «Мала Вита», использует для связи между своими членами систему графических знаков, таких как ангелы, демоны, крылатые львы. Кандидат в новые члены, успешно пройдя обряд инициации, зачастую включающий совершение убийства, дает затем клятву верности обществу, стоя одной ногой в могиле. Наказание за нарушение законов организации неотвратимо, и, если им избрана смерть, согласно ритуалу, даются три предупреждения о наступлении часа расплаты, причем второе следует через шесть недель и три дня за первым, а третье – через шесть недель после второго. Когда последнее предупреждение отправлено, проходит еще шесть недель и три дня до того момента, когда наносится смертельный удар. Причем любой член организации, который не справляется с приказом наказать отступника, сам приговаривается к такому же наказанию».

Здесь же перечислены законы «Мала Виты» и меры по отношению к тем, кто осмелится нарушить любой из них.

Перейти на страницу:

Все книги серии Шерлок Холмс

Похожие книги

Ада, или Отрада
Ада, или Отрада

«Ада, или Отрада» (1969) – вершинное достижение Владимира Набокова (1899–1977), самый большой и значительный из его романов, в котором отразился полувековой литературный и научный опыт двуязычного писателя. Написанный в форме семейной хроники, охватывающей полтора столетия и длинный ряд персонажей, он представляет собой, возможно, самую необычную историю любви из когда‑либо изложенных на каком‑либо языке. «Трагические разлуки, безрассудные свидания и упоительный финал на десятой декаде» космополитического существования двух главных героев, Вана и Ады, протекают на фоне эпохальных событий, происходящих на далекой Антитерре, постепенно обретающей земные черты, преломленные магическим кристаллом писателя.Роман публикуется в новом переводе, подготовленном Андреем Бабиковым, с комментариями переводчика.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века
Ада, или Радости страсти
Ада, или Радости страсти

Создававшийся в течение десяти лет и изданный в США в 1969 году роман Владимира Набокова «Ада, или Радости страсти» по выходе в свет снискал скандальную славу «эротического бестселлера» и удостоился полярных отзывов со стороны тогдашних литературных критиков; репутация одной из самых неоднозначных набоковских книг сопутствует ему и по сей день. Играя с повествовательными канонами сразу нескольких жанров (от семейной хроники толстовского типа до научно-фантастического романа), Набоков создал едва ли не самое сложное из своих произведений, ставшее квинтэссенцией его прежних тем и творческих приемов и рассчитанное на весьма искушенного в литературе, даже элитарного читателя. История ослепительной, всепоглощающей, запретной страсти, вспыхнувшей между главными героями, Адой и Ваном, в отрочестве и пронесенной через десятилетия тайных встреч, вынужденных разлук, измен и воссоединений, превращается под пером Набокова в многоплановое исследование возможностей сознания, свойств памяти и природы Времени.

Владимир Владимирович Набоков

Классическая проза ХX века