Весь мир под крылом

— Ну, думаю, премии ее лишили. Но, поймите, все ведь живые люди, каждый может ошибиться, столько народу мимо нее проходит.

— А если летчик ошибется, то самолет разобьется, да? — снова спросила Соня.

— Ну что ты такое говоришь, Соня?! — возмутился Лева.

— Опять ты мне рот затыкаешь? И слова не даешь сказать! — возмутилась Соня, хотя Лева в основном молчал, говорила только она, вынудив его рассказать мне историю с заблудившимся пассажиром.

— Летчик не имеет права ошибаться, работа такая, — ответил я, и уже собирался идти, допив свой кофе, но остановить Сонечку было невозможно.

— Товарищ летчик, скажите, когда мы, наконец, в Одессу полетим? Долго нам еще ждать?

В это время объявили посадку на ростовский рейс. И тут ко мне подбежал запыхавшийся Ваня.

— Ваня, что случилось? В чем дело? — спросил я, обратив внимание на его взволнованный вид.

— Товарищ командир, Николай Сергеевич, Одесса добро дает! — радостно сообщил он.

— Вот видите, — сказал я своим новым знакомым, — скоро посадку на Одессу объявят. До встречи на борту.

Мы с Ваней отправились к выходу из кафе.

— Экипаж уже к самолету пошел, — доложил он.

— Ну, пойдем и мы, только запомни, Ваня, пилот не должен суетиться, а идти по земле твердой, уверенной походкой. Летчик, бегущий по коридору, вызывает смех, а летчик, бегущий по салону самолета в полете — панику.

Экипаж уже был у самолета, и штурман, Иван Степанович, деловито руководил погрузкой багажа. Ко мне подошел молодой человек в синем болоньевом плаще, в шляпе, с папкой в руке.

— Вы командир воздушного судна?

— Я, а в чем дело?

— Я представитель заказчика оборонного ведомства, возьмите груз на Одессу, — он протянул мне папку, — вот документы.

Не принимая папки из его рук, я спросил:

— Что за груз?

— Комплектующие для выполнения оборонного заказа, адресован заводу «Нептун», груз секретный и срочный.

— Сколько?

— Сколько чего? — не понял моего вопроса молодой человек.

— Я спрашиваю вес груза, — уточнил я свой вопрос.

— Две с половиной тонны, — ответил тот.

— Нет, не возьму. И так загрузка на пределе. Пассажиры, багаж, топливо, чтобы до Одессы дойти, плюс навигационный запас с учетом погоды. Извините, товарищ, но Ваш груз взять не могу.

— Вы член партии? — строго спросил молодой человек.

— Какое это имеет значение? — раздраженно ответил я. Когда мне задают такие вопросы, невольно вспоминаю анекдот: «Товарищ командир, патроны кончились! Но вы же коммунист! И пулемет застрочил снова». — Летно-технические характеристики самолета от партийности не зависят!

— Но от этого груза зависит безопасность нашей Родины! — воскликнул он.

— Видите? Пассажиры к трапу идут? — показал я в сторону идущих к самолету людей. — Вот за их безопасность я отвечаю. А о безопасности Родины пусть думают те, кому это по должности положено!

— Что Вы сказали? — возмутился молодой человек. — Вы ответите за эти слова! Я офицер госбезопасности! Майор!

— Да, пошел ты, майор, знаешь куда? Или тебе точный адрес указать?

Я отвернулся от него и пошел к трапу, бортпроводницы Лена и Света готовились к приему пассажиров, и тут из динамиков громкой связи прозвучала команда: « Командир борта 42445, зайдите в диспетчерскую!».

— Ну, что там еще? — недовольно проворчал я и пошел.

Диспетчер, мой давний знакомый, Василий Петрович, сказал:

— Николай Сергеевич, нужно груз на Одессу взять. Груз оборонного значения, там майор КГБ, его ведомство этот заказ курирует.

— Да видел я этого майора, послал его куда подальше. Пойми, Петрович, у меня предельный вес, 78 тонн, на нарушение не пойду, сам знаешь, чем это обернуться может.

— Идти на нарушение тебя никто не заставляет, другим рейсом отправим, но послал ты его зря. В Одессе у тебя могут быть крупные неприятности.

— Настырный больно этот майор оказался, к партийной совести призывал. Вот и пришлось послать. К неприятностям мне не привыкать, разберусь, а если груз возьму, то неприятности уже на взлете начнутся.

Я вернулся к самолету. Погрузка багажа и посадка пассажиров была закончена, майора КГБ у самолета уже не было, а вместе с ним куда-то подевались и ящики со срочным оборонным грузом. Я поднялся на борт, трап отошел от крыла, и диспетчер дал разрешение на запуск двигателей.

— Карта контрольных проверок перед запуском, — скомандовал я штурману, но тут Ваня перебил меня:

— Николай Сергеевич, а я ведь принял этот груз.

Я обалдел.

— Ваня, ты что? Хоть понимаешь, что натворил? Перегруз две с половиной тонны! Какого черта ты без меня эти ящики погрузил?

— Но это майор КГБ! Он мне приказал, он сказал что…

— Да наср… мне на то, что он тебе сказал! Тебе никто не может приказывать, кроме меня! Хоть сам министр! Всех в ср… посылай! Куда ты распихал эти ящики?!

— Во второй и третий багажник.