Весь Дэвид Болдаччи в одном томе

— Лютер гордился тобой, тем, что ты юрист, и твоими успехами. Он частенько говаривал мне: «Моя дочь — юрист, и чертовски хороший. Для нее правосудие стоит на первом месте, и она права, абсолютно права».

У Кейт голова пошла кругом. Ее захлестнули чувства, к которым она была не готова. По улице проехал черный седан и скрылся за поворотом. Кейт быстро посмотрела на Эдвину.

— Миссис Брум, я признательна вам за то, что вы все это говорите. Но на самом деле я пришла к вам с конкретной целью. Мне нужна ваша помощь.

— Я сделаю все, что в моих силах.

— Мой отец прислал вам посылку…

— Да. И я отправила ее мистеру Грэму, как и сказал Лютер.

— Да, знаю. Джек ее получил. Но… но ее у него отобрали. И вот мы подумали, быть может, отец прислал вам еще что-нибудь, что-нибудь такое, что нам поможет?

Глаза Эдвины больше не были печальными. Они превратились в две сосредоточенные точки. Пожилая женщина посмотрела Кейт за спину.

— За тобой, в нотах на пианино. В сборнике церковных гимнов слева.

Подойдя к пианино, Кейт взяла сборник церковных гимнов. Между страницами лежал маленький конверт. Она посмотрела на него.

— Лютер был самым доскональным человеком из всех, кого я только встречала в своей жизни. Он сказал, что если с пакетом что-то пойдет не так, я должна буду отправить мистеру Грэму вот это. Я как раз собиралась так поступить, но тут услышала про него по телевизору. Правильно ли я полагаю, что мистер Грэм не имеет никакого отношения к тому, что ему приписывают?

Кейт кивнула.

— Хотелось бы, чтобы все разделяли ваше мнение.

Она собралась вскрыть конверт.

— Не надо, Кейт, — резким тоном остановила ее Эдвина. — Ваш отец сказал, что только мистер Джек Грэм может ознакомиться с содержимым конверта. Только он один. Полагаю, мы должны прислушаться к его словам.

Кейт колебалась, борясь с природным любопытством, затем отложила конверт.

— Больше отец ничего не говорил? Он знал, кто убил Кристину Салливан?

— Да, он это знал.

— Но вам он это не сказал? — пристально посмотрела на нее Кейт.

Эдвина затрясла головой.

— Но одно он мне сказал.

— И что?

— Лютер сказал, что если он скажет, кто это сделал, я ему не поверю.

Вернувшись в кресло, Кейт задумалась.

— Что он имел в виду?

— Смею тебя заверить, меня это очень удивило.

— Почему? Почему вас это удивило?

— Потому что Лютер был наичестнейшим человеком, другого такого я не встречала. Я поверила бы всему, что он мне сказал. Приняла бы это как Священное Писание.

— То есть то, что видел отец, кого он видел, настолько невозможно, что в это нельзя поверить? Даже вам?

— Совершенно верно. Именно так я и подумала.

Кейт поднялась, готовая уйти.

— Благодарю вас, миссис Брум.

— Пожалуйста, зовите меня Эдвиной. Необычное имя, но другого у меня нет.

Кейт улыбнулась.

— После того как все это закончится, Эдвина, мне… мне хотелось бы снова навестить вас, если вы ничего не имеете против. Поговорить с вами.

— Я сама очень этого хочу. В старости есть как плохие, так и хорошие стороны. В одинокой старости есть только плохие стороны.

Надев куртку, Кейт направилась к двери. Конверт она убрала в сумочку.

— Это должно сузить круг поисков, ведь так, Кейт?

Она обернулась.

— Что?

— Кто-то такой, в кого нельзя поверить. Если задуматься, таких не так уж и много.

* * *

Охранник медицинского центра, высокий и широкоплечий, был жутко смущен.

— Ума не приложу, как такое случилось. Я отлучился на две, максимум три минуты…

— Ты не должен был вообще покидать свой пост, Монро. — Низкорослый начальник приходился Монро по плечо, но верзила обливался по́том.

— Как я сказал, леди попросила помочь мне с сумкой, вот я ей и помог.

— Какая еще леди?

— Я же говорил, просто какая-то леди. Молодая, миловидная, одетая просто классно…

Начальник в отвращении отвернулся. Он не мог знать, что этой дамой была Кейт Уитни и что они с Сетом Фрэнком находились в машине Кейт уже в пяти кварталах от больницы.

* * *

— Больно? — Кейт посмотрела на следователя, однако ни в голосе, ни на лице особого сочувствия не было.

Фрэнк осторожно ощупал забинтованную голову.

— Вы шутите? Да моя шестилетняя дочь бьет сильнее. — Он обвел взглядом салон. — Курнуть ничего нет? С каких это пор в больницах запрещается курить?

Порывшись в сумочке, Кейт протянула ему открытую пачку. Закурив, Сет посмотрел на нее сквозь облако дыма.

— Кстати, отлично сработано. Вам нужно в кино сниматься.

— Замечательно! Я как раз решила сменить профессию.

— Как наш мальчик?

— В безопасности. Пока что. Давайте постараемся, чтобы так оставалось и дальше. — Завернув за угол, Кейт бросила на следователя резкий взгляд.

— Знаете, я, в общем-то, никак не предполагал, что вашего старика прикончат прямо у меня на глазах.

— То же самое говорил Джек.

— Но вы ему не верите?

— Какая разница, во что я верю?

— Разница есть. Мне не все равно, Кейт.

Она остановилась на красный свет.

— Хорошо. Скажем так: я постепенно подхожу к той мысли, что вы этого не хотели. С вас этого достаточно?

— Нет, но пока что сойдет.

* * *