Весь Дэвид Болдаччи в одном томе

Под Лютером подогнулись колени. Сперва полицейские решили, что он нарочно хочет усложнить им жизнь, но затем увидели стекающую по лицу струйку крови. Один из них грубо выругался и схватил Уитни под руку. Второй выхватил пистолет и описал им широкую дугу, направляя в ту сторону, откуда, по его мнению, прилетела пуля. Все произошедшее в течение нескольких последующих минут в сознании большинства тех, кто при этом присутствовал, смазалось в одно сплошное месиво. Звук выстрела практически полностью потонул в криках толпы. Однако агенты Секретной службы его услышали. Бёртон мгновенно повалил Ричмонда на землю. Тотчас же двадцать темных костюмов, вооруженных автоматическим оружием, образовали вокруг них живой кокон.

На глазах у Сета Фрэнка микроавтобус Секретной службы рванул с места и отгородил президента от толпы. Из него выскочил агент, вооруженный автоматической винтовкой, выкрикивающий что-то в рацию.

Фрэнк приказал своим людям перекрыть каждый квадратный дюйм вокруг; все перекрестки оцеплены, далее начнется тщательный осмотр всех зданий. В самое ближайшее время приедут автобусы, наполненные полицейскими, но Фрэнк почему-то понимал, что уже слишком поздно.

Еще через секунду следователь уже оказался рядом с Лютером. Не веря своим глазам, он смотрел на то, как кровь впитывается в снег, растапливая его и превращая в тошнотворную алую лужицу. Вызвали «Скорую помощь», она подъедет через считаные минуты. Но Фрэнк также понимал, что для «Скорой» уже слишком поздно. Лицо Уитни уже побледнело, глаза смотрели невидящим взором, пальцы крепко сжались. Теперь у Лютера в голове появились два новых отверстия, а проклятая пуля, покинув живую плоть, еще и пробила борт микроавтобуса. Кто-то решил сделать все наверняка.

Закрыв убитому глаза, Фрэнк огляделся по сторонам. Президента подняли с земли и поспешно вели к лимузину. Через несколько секунд лимузин и микроавтобусы скрылись. Журналисты хлынули к месту убийства, но Фрэнк подал знак своим людям, и прессу встретила кирпичная стена разъяренных и пристыженных полицейских, размахивающих дубинками в надежде на то, что кто-нибудь что-то предпримет.

Сет Фрэнк посмотрел на тело. Затем, не обращая внимания на холод, снял пиджак и прикрыл Лютеру лицо и грудь.

Как только прозвучали первые крики, Джек мгновенно подбежал к окну. Пульс у него сразу же зашкалил, на лбу выступила испарина.

— Кейт, оставайся здесь! — Он оглянулся на нее. Она застыла; у нее на лице уже зарегистрировалось осознание того, что, как еще вопреки всему продолжал надеяться Джек, было неправдой.

Из служебного помещения появился Сэмюел.

— Черт возьми, в чем дело?

— Пожалуйста, присмотрите за ней!

Судебный пристав кивнул, и Джек бросился бегом к двери.

На улице вооруженных людей было столько, сколько Грэму доводилось видеть только в голливудских фильмах про войну. Он добежал до угла здания суда, где ему едва не раскроил дубинкой череп здоровенный полицейский весом двести пятьдесят фунтов, но тут раздался зычный голос Фрэнка.

Джек осторожно приблизился. Казалось, ему требовалось по целому месяцу, чтобы сделать каждый шаг по утрамбованному снегу. Все взгляды были прикованы к нему. Сжавшееся тело под пиджаком. Кровь, пропитавшая девственно-чистый свежевыпавший снег. Боль и в то же время отвращение на лице следователя Сета Фрэнка. Все это запечатлелось в памяти Джека на многие грядущие бессонные ночи, а быть может, на всю жизнь.

Наконец он опустился на корточки рядом со своим другом и начал поднимать пиджак, но остановился и, обернувшись, посмотрел туда, откуда только что пришел. Море журналистов расступилось. Даже стена полицейских раздвинулась, пропуская ее.

Кейт остановилась, без пальто, ежась на холодном ветру, злобно завывающем в узком пространстве между зданиями. Она смотрела прямо перед собой; взгляд у нее был настолько сосредоточенный, что ничего не замечал — и в то же время замечал все. Джек хотел встать, подойти к ней, но в ногах у него не было силы. Всего несколько минут назад он был бодрым и рвался в бой, взбешенный упрямством своего клиента; и вот теперь все до последней крупицы силы покинули его естество.

С помощью Фрэнка Джек поднялся и нетвердой походкой направился к Кейт. Впервые в жизни пронырливые журналисты не пытались задавать вопросы. Фотографы словно забыли сделать такие нужные кадры. Кейт опустилась рядом со своим отцом и нежно положила руки на его застывшие плечи, и единственными звуками были шум ветра и отдаленное завывание сирены «Скорой помощи». На пару минут весь мир остановился прямо перед зданием окружного суда Миддлтона.

* * *