Versipellis

Автомобиль резко затормозил, почти что сбив с ног Либера. Уставшего от постоянного бегства, истерзанного схватками с дикими зверями, потерявшего всякую надежду. Морду старого волка исказила гримаса отвращения. Оборотень, что стоял перед ним, был одет с иголочки, весел и свеж, будто и не являлся сам старейшиной. Тот долго просил этой встречи, потом не раз подкидывал идеи его жене, даже думал угрожать, но, в момент разговора, понял, что всё это было лишним — время сделало работу за него. Вожак не хотел больше бороться. Один в поле — не воин. И план, до боли простой, но такой выгодный обоим, был претворен в считанные недели. Внезапный союзник даже согласился потратить своё время и передать старшему сыну Либера шутливую записку. Впрочем, это было ещё одним подтверждением того, что бывший лидер сопротивления растерял свой огонь. Он пришел в центр для престарелых под магическим перекрытием — никто не распознал в нем истинную энергию, внешне он и без всякого грима сильно изменился, а человеческое обличье до этого ни разу не было показано людям — это был ещё один символический жест противостояния. Всё прошло гладко: туго-набитый конверт он передал сам, прошел медосмотр и процедуру регистрации, а позже Миранда получила анонимное письмо с адресом. Все следующие годы она ездила к мужу, но никогда не видела в нем отклика. Это было условием сделки. Одним из.

В центре города, несколькими часами позже…

Двери ресторана "Славная охота" отворились, пропуская внутрь своего владельца. Арман деловито кивнул официантам, вытянувшимся по струнке при виде него, и сел за столик в самом дальнем углу заведения. Десять минут, двадцать, полчаса… Он был готов ждать. Хотя планы и изменились, всё складывалось как нельзя лучше, всё было схвачено. Наконец, в зал вошёл агент.

— Добрый день, — с, доведенным до автоматизма, уважением сказал Арман.

— Добрый, добрый.

Начальник оперативного штаба чуть ерзал в кресле, открывал и закрывал портфель и крайне безуспешно скрывал хищный блеск в глазах во время вступительной светской беседы. Ему не терпелось получить то, за чем пришёл — информацию. И, к его удовольствию, прелюдии не затягивались: заказ за счёт заведения, комплимент службе, взаимный — бизнесу и первый заброшенный крючок со стороны человека:

— Знаете, я наслышан о ваших дипломатических навыках. Ресторан в самом центре города — надо думать.

— Связи сами ко мне пришли, — ухмыльнулся оборотень. — Вот, например, как вы сегодня. Заинтересовало моё предложение?

— А может я просто решил отведать вашего экзотического мяса? — хохотнул агент. — Нигде раньше не видел кенгурятину. Да, и не по статусу мне, не директор ФСК ведь.

— Да? Тогда отменяем заказ, — поддержал добродушный тон Арман. — А вообще, наслышан, что вы то теперь и покруче будете. Сам Леонард к себе прибрал, — он хитро зыркнул на собеседника.

— Поэтому и пригласили, — посерьезнел мужчина, понижая тон. — Что ж, сперва нашим, потом вашим. Где мне искать Алекса?

В логове…

Первым неприятным открытием стало то, что Арман защитился не только дверью на кодовом замке, но и бесчисленным множеством сейфов. А на видимых местах стояли такие же бесполезные папки, как и те, что в общем зале. Деви, мельком и без особого интереса осмотрев помещение, лишь бросила: "Ищите что-нибудь необычное" и умчалась наверх к Виктории. Разойдясь по разные стороны от стола, Алекс и Арес принялись за работу, но ничего подозрительного или хотя бы интересного найти не удавалось. Всё чаще попадалась документация банка, охотничьего магазина, ресторана, бизнес центра, исчерканная рукописными заметками и кривыми рисунками.

— Можно вопрос? — послышался голос альфы. — Как ты сплотишь волков? Я смотрел новости, сейчас даже информацию передать трудно будет, не то что заставить кого-либо выйти толпой на улицы.

— Нас больше чем военных и агентов, — задумчиво ответил Алекс. — Перебьем отдельные группы, время ещё есть.

— А они подтянут установки, — начинал раздражаться оборотень. — Чик! И министры будут думы думать, как несколько тысяч трупов устранить.

— А сам что предлагаешь? Пойти к ним и слёзно попросить больше не мучать нас?

— Попробуй. А я хочу, чтобы мы не шли на верную смерть на одном энтузиазме.

Слова Ареса несколько отрезвили волка. Заставили вновь сомневаться, перекраивать, и без того шаткие, планы. Альфа тяжело вздохнул. Теперь, когда Виктория начала воплощаться, когда он чувствовал её энергию, ему казалось, будто разбился купол, который разделял их. Что-то незримое переменилось в нём за эти часы: пламя, сжигающее всё на своём пути, стало маленьким костерком, призванным согревать. Тревога за возлюбленную, за их общее будущее, не давала ему уверовать в то, что цель оправдывает средства. Готовность умереть за честь, за правду, мстить до последнего растворилась, а на место неё пришел удушающий страх.