Вершины и пропасти

– Связать и охранять, – а затем обернулся к одному из своих дружинников. – Одолжи-ка чистую одежду… И помоги мне переодеться. А с тобой я потом разберусь, – добавил он, искоса глянув на Иаллама. – Готовься и трепещи.

Фог хотела было вступиться за приятеля, но потом заметила, как слегка изогнулись у Мирры уголки губ, и раздумала.

«Да он шутит».

Самым сложным, пожалуй, было разместить всех на дирижабле: пленных и дружинников, здоровых и раненых, чтоб никто никого не убил и никто никому не помешал. Свою каюту Сидше любезно уступил Мирре, не слушая никаких отговорок:

– Нет-нет, прошу, не спорьте, молодой господин, – улыбнулся он, склонив голову набок, в своих ишмиратских одеждах как никогда напоминая дорогую куклу. – Мне постель нынче не понадобится вовсе.

– Неужели? – выгнул бровь наместник, хотя ему явно даже стоять нелегко уже было. – Мне особых почестей не нужно.

– Второму пилоту нужно отдохнуть, а значит, пришло время мне занять место у штурвала, – подтвердил Сидше, словно и не заметил поддёвки. – А если почестей и особого отношения вам не требуется, молодой господин, то и спорить вы не должны: на борту «Штерры» повинуются её капитану. Март проводит вас.

Рослый телохранитель-северянин молча шагнул вперёд, собираясь, если понадобится, увести гостя или волоком утащить. Мирра цокнул языком, но возражать не стал – скорее всего, сил не осталось. Фог лично проследила за тем, чтобы он лёг и пристегнулся правильно, а затем отправилась помогать с погрузкой уцелевших гурнов – они упирались и не желали забираться в дирижабль. Покончив с этим, она по очереди осмотрела раненых без оглядки на то, были они друзьями или врагами; затем навестила ещё раз Мирру и убедилась, что он спит и восстановление идёт своим чередом. Потом заглянула в навигаторскую – нет, разумеется, не для того чтоб повидать Сидше, у неё было какое-то важное дело – и заснула, присев на минуту в кресло второго пилота. Очнулась уже ближе к рассвету, когда небо стало светлеть, наливаясь на востоке розовым и золотым… и вспомнила наконец, что же за дело у неё было.

– Сигнальные огни! – подскочила Фог с кресла, но спросонья покачнулась и вынуждено села обратно. – Телор обещал запустить зелёные сигнальные огни, чтоб мы знали, куда лететь, и…

И только тут она заметила, что во сне согревало её не одеяло, а чёрная капитанская хиста. Сам же он стоял в одной только рубахе из тонкого красного шёлка.

Щёки потеплели.

– Знаю, – ответил Сидше и глянул на неё искоса. – Отдыхай, госпожа. Сэрим успел заметить эти огни, пока подменял меня в кресле пилота, и объяснил, где их видел. Через час-полтора будем на месте, а пока можешь ещё поспать – всё же день вчера был нелёгкий.

– Ага, – растерянно согласилась Фог, устраиваясь на сиденье поудобнее и снова накрываясь хистой. Капитан в алом шёлке на фоне пламенеющего рассвета был диво как хорош, и позволять ему прятаться за плотной верхней одеждой не хотелось. – Тогда посплю…

«Вот только как Сэрим огни разглядел? – пронеслось у неё в голове, когда сон уже вновь стал накатывать мягкой, неудержимой волной. – Телор ведь сказал, что огни будут видимы лишь для кимортов…»

Верно, оттого что мысль эта и во сне не давала покоя, Фогарта очнулась не со смутными подозрениями, а с догадкой – и не замедлила проверить её. Подстеречь Сэрима в пустом коридоре, без свидетелей, труда не составило; после дело было за малым – окликнуть и похлопать по плечу, осторожно вливая в его тело морт.

Точнее, пытаясь влить.

Морт скатилась с него, как скатывается вода с кувшина, и так уже переполненного.

Сэрим дёрнулся, явно заметив что-то – и пытаясь скрыть, что он заметил, но Фог держала его крепко.

– Ты кто? – спросила она в упор, поймав его взгляд. Круглые жёлтые глаза как никогда напоминали птичьи. – Не киморт, но видишь то, что положено видеть лишь кимортам. Эстра? Но к спутнику ты никогда не взывал, да и морт вокруг тебя не вьётся… Что ж, теперь хоть понятно, почему ты так ловко подменяешь кошельки и незаметно шаришь по карманам.

– Как же это незаметно, раз ты заметила? – усмехнулся он. И надавил ей на запястье, заставляя отпустить его плечо. – Да и разве нужна морт, чтоб облапошить какого-нибудь простака? Я друг тебе, Фог, – смягчился он.

– Знаю, – рассеянно кивнула она, отступая. Теперь ей стало неловко – и из-за собственной догадливости, и из-за настойчивости. – И Дёран бы с плохим человеком дружить не стал, а раз вы приятели – значит, и ты хороший… Вот только не киморт и не эстра.

Сэрим нисколько не изменился, остался прежним – круглоглазым, лопоухим немного, с взъерошенными светлыми волосами и молодым лицом, вот только за ровесника Иаллама теперь его принял бы разве что слепой и полоумный.

«А я-то и не замечала».

Улыбка у него померкла.

– Да есть ли разница, как называть? – вздохнул он и отвернулся, по-птичьи нахохливаясь. – Положим, был я эстрой, да вот вспомнил кое-что – и кое-что потерял.

В мыслях у Фог пронеслась разом, кажется, тысяча вопросов.