Вернуться навсегда

Глубоко вздохнув, она направилась в дом. Эти два дня уже казались ей чудесным сном. Только она и Мэтт, никого больше, никаких преград между ними. Они шутили, дразнили друг друга и то и дело предавались любви. И каждый раз все было иначе, лучше, трепетнее. Ее сердце забилось при воспоминании. Хоть они с Мэттом родились в разных по социальному статусу семьях, они все равно были рождены друг для друга.

Сьерра оставила дверь незапертой и пошла ставить кофе. Сунула в духовку полдюжины замороженных пирожков. Соскучилась по горячей пище. Собрала одежду с дивана, достала белый махровый халат и отправилась в ванную комнату. Налила полную ванну, разделась и долго отмокала в горячей воде, приятно пахнущей жасмином. Вытянувшись во весь рост, она блаженствовала в тепле, сладко переживая последние ночи.

Закрыв глаза, она с упоением вспоминала, как умело ласкал ее тело Мэтт. Только в его руках она чувствовала себя настоящей женщиной. Всю жизнь ей говорили, что она красива. Иногда Сьерра задумывалась, а разглядел ли кто-нибудь ее под красивой внешностью? Бену это точно не удалось. Но Мэтт заставил ее поверить, что она красива и внутренне. Он разбудил в ней способность любить и радоваться жизни. Да, ведь скоро Рождество. Ей так хотелось, чтобы все вокруг были счастливы!

Когда вода остыла, Сьерра неохотно спустила ее, быстро встала и вытерлась досуха. В предвкушении встречи с Мэттом она быстро расчесала еще влажные после мытья волосы, надела белье и халат. Отец привезет Уилла через несколько часов, так что, возможно, ей удастся уговорить Мэтта побыть с ней. И они снова будут любить друг друга.

Тут Сьерра виновато сообразила, что украла его у Лиэнн и детей на все выходные. Хотя, как она догадывалась, у них все налаживалось. Мэтт сказал, что Джерри вскоре возвращается домой.

Она стянула халат поясом на талии, сунула ноги в тапочки и отправилась в гостиную. Мэтт еще не приходил. Сьерра забеспокоилась, не случилось ли что с лошадьми.

Хотя в доме было довольно тепло, она разожгла камин, потом сходила в кухню проверить духовку. Хоть бы Мэтт поторопился и пришел выпить с ней кофе.

Она вздрогнула от стука в дверь.

Как похоже на Мэтта. Надо будет ему прямо сказать, что он может не стучать.

— Открыто. Входи.

Дверь распахнулась. Она приветливо улыбнулась, ожидая увидеть Мэтта.

Сьерра вздрогнула, узнав в крупном мужчине на пороге отца.

— Папа, — воскликнула она.

Он вошел в дом. Мимо него пролетел Уилл, нагруженный пакетами.

— Планы слегка изменились, — пояснил Уилльям Росс. — Мне сегодня надо уезжать в Альбукерке. Мы вылетели более ранним рейсом.

— Надо было позвонить.

— Господи, девочка. Да я оставил сообщение еще в пятницу вечером. Ты что, не проверяешь свой автоответчик?

Сьерра виновато вспомнила, что даже не подумала о телефоне. Но она не собиралась признаваться, что это ее первые полчаса, проведенные дома за последние два дня.

Уилл кинулся к ней.

— Мы ходили по магазинам. Смотри, что мне дедушка купил!

Он показал ей CD-плейер. Сьерра с отсутствующим видом кивнула. Уилльям Росс злорадно улыбнулся.

— Без возражений, Сьерра? Я удивлен.

— Мы и тебе подарок купили, мама, — заявил Уилл. — Можно, я отдам, дедушка?

Уилльям Росс кивнул. Сьерре не понравилось, как он на нее смотрит. Будто пытается определить, что такое в ней изменилось. Сердце ее трепетало, она боялась, как бы Мэтт случайно не вошел в дом, и старалась себя успокоить: он ведь наверняка заметит машину отца. И Мэтт согласился дать ей время подготовить отца к его внезапному появлению в их жизни.

Тут Сьерра услышала, что отец что-то говорит:

— Я знаю, ты всегда любила кашемир.

Она неохотно взяла коробку из рук сына и открыла ее. Там лежал дорогой кашемировый свитер цвета мяты.

— Не надо было…

— Ты не должна отказывать себе в красивых вещах. Почему бы тебе не бросить заниматься ерундой и не вернуться домой? Ты не приспособлена к такой жизни.

Сьерра повернулась к сыну:

— Отнес бы ты все новые вещи к себе в комнату, сынок? — предложила она, дождалась, когда он скроется из виду, и повернулась к отцу. — Папа, даже не начинай, не сегодня. У меня нет настроения с тобой спорить.

Распахнулась дверь. Вошел Мэтт с мрачным выражением на лице. Он мельком взглянул на Уилльяма Росса, потом повернулся к Сьерре с таким видом, будто в комнате больше никого не было.

Сердце ее перестало биться. Она умоляюще взглянула на Мэтта, но тот, похоже, ничего не понял.

— Мне пришлось напоить лошадей, но в остальном все в порядке, — доложил Мэтт.

Лицо отца Сьерры приняло пурпурный оттенок. Он негодующе взглянул на дочь, перевел взгляд на вошедшего в комнату человека, затем снова посмотрел на дочь.

— Спасибо, Мэтт, — сказала она, сжав дрожащие руки в кулачки.

Даже если бы случилось чудо, заросший Мэтт в мятой одежде в глазах ее отца не мог бы больше смахивать на бродягу.

Уилльям Росс потерял дар речи. В комнате повисла тяжелая тишина. Сьерре казалось, она слышит, как бьется в груди сердце. Как мог Мэтт так с ней поступить? Наверняка ведь заметил «линкольн» отца. Или он сделал все умышленно?