Верность как спасение

Вскоре люди узнали, что по подозрению в поджоге квартиры задержали бывшего любовника Инны. Его взяли в его квартире, где он пьянствовал со дня смерти своего ребенка, справлял поминки. За избиения Инны его не посадили, она отказалась выдвигать обвинение. Он даже не понял, в чем дело. Кто и за что его так подставил. Из него выбивали признания, шили чуть ли не «терроризм».

— Активно взялись за дело, — сообщил Митя Юре в больнице. — Ясно, что заказ высокий. Этот козел не попал бы в собственное отражение в зеркале с полуметра, не то что метнуть бутылку с горючим в окно третьего этажа. Ежу понятно, что это операция для группы опытных людей. Да и горючего у него не нашли.

— Василий — плохой человек, — произнесла Инна. — Но он невиновен в том, в чем его обвиняют. Я не желаю никому зла, я даже не хочу, чтобы эти люди сидели в тюрьме. Я просто знаю: они должны как-то ответить. Они должны испугаться. Иначе Юра в другой раз не дойдет до дома. И Боню нам не вернуть. Митя, ты не знаешь, кто мог бы мне помочь? Я решила бороться.

— Мы решили, — тихо поправил Юра.

— Есть один классный парень, — с готовностью ответил Митя. — Я не решался сам предложить. Частный детектив Сергей Кольцов, он сумеет взвесить все «за» и «против» и найдет такое решение, что никому сладко не будет. Даже если правосудие, как всегда, окажется с завязанными глазами.

Таким странным оказался ангел-спаситель в этой истории. Пришел в больницу высокий парень — ковбой с синими глазами и золотистой волной волос. Сел на стул, вытянув длинные ноги в обтягивающих джинсах, и сказал, как будто пришел в гости к давним знакомым:

— Всем привет. Заседание продолжается. Командовать парадом буду я. Простите за вступительный и непременный для меня плагиат. В материале я разобрался. Мой реферат будет готов через несколько дней. На каждое свидетельство — не менее пяти ссылок или иных доказательств. Почты взломаны настоящими профи. Они веников не вяжут.

Инна и Юра впервые за последнее время улыбнулись.

— И это потом следствию или можно сразу в суд? — спросил гордый автор идеи Митя.

— Не смеши меня, дитя, — по-отечески терпеливо ответил Сергей, который был лет на десять моложе Мити. — Сжечь в корзине для бумаг свою работу я мог бы и сам. Мы пойдем другим путем. Есть такая фиговина, как внезапная и всемирная огласка. Мало кто уцелел в прежнем виде после нее. Это будет полное и безупречное обвинение. Все, как полагается. Заказчики, исполнители, суммы прописью, даты разговоров, собственно разговоры в электронных почтах. И на закуску: показания исполнителей, которые по-божески оценили свою искренность. Они суда, мягко говоря, не боятся. Главное — успеть до него пожить, ни в чем себе не отказывая. Это милые люди, из тех, для которых тюрьма — дом родной.

— Я скоро выписываюсь, — сказал Юра. — Вернусь на работу. Я за все заплачу. Этот вопрос уже решен с владельцем компании. Он дает мне ссуду на восстановление квартиры.

— Не сомневаюсь, что заплатите, — кивнул Сергей. — А пока я расходы без труда потяну сам.

— Ты считаешь, Сережа, что потом, после огласки, это дело возьмет суд? — уточнил Митя.

— Какой же ты нудный, Митяй! Мы не собираемся навязываться правосудию и бесцеремонно предлагать свои открытия. Мы идем на другой диалог. С обществом, с миром, не побоюсь этого слова. Если это все клевета, пусть невинные жертвы сами подадут в суд, на котором стороны и прояснят свои позиции. Жертве ведь тоже придется доказывать, что я клеветник. Вот там я и покажу себя во всем блеске. Кстати, Юра, за свой пиар я из гонорара вычитаю. Да, невиновность доказывать никому не нужно, пока есть презумпция. А вот что им всем делать с железными доказательствами — будем смотреть. Берем самый вероятный результат. Суд признает информацию, полученную неофициальным путем, недостоверной и присудит мне штраф за клевету. Но такие материалы они не смогут оставить без внимания, хотя бы в силу общественного резонанса. И отправят их на расследование. Не сделать этого невозможно, поскольку задержан невиновный. Это их большая ошибка. На ней мы и попляшем. Привлечем и адвокатов, и правозащитников. Короче, скучно не будет. Можете рассылать зрителям пакеты с попкорном. А на кону — чья-то деловая репутация, чья-то женская судьба. Поплыли?

— Да, — задумчиво сказала Инна. — Хорошо вы сказали. «Чья-то женская судьба». Женщине нужна чистая судьба, иначе это не женщина. Пусть у Лизы будет ее свобода, богатство, дворцы, ее стриптиз и папы, мужья-миллионеры. Пусть все это ей остается. Но любви она не заслужила. Никто не полюбит женщину, которая пошла на такое преступление. Вот это для меня и есть приговор. Это гораздо справедливее, чем приговор суда. Я против того, чтобы ее кто-то пытался посадить в тюрьму. Получить свою долю мучений и стыда можно и на свободе. Рядом с людьми, которые будут бояться испачкаться об нее. Если, конечно, Юра не против.