Верная неверная

— Ну, может, и есть у нее там любовник! Но один!.. Не такая она, чтобы со всеми! — Клавдия Петровна говорила и трясла его за плечо.

А Клим смиренно терпел. Пусть трясет, ему все равно. Любит он Юлю и всегда будет любить, несмотря ни на что. Но хвалить ее и тем более отрицать очевидные факты — нет, этого не будет.

— В Москву за ней надо ехать!

Клим поднялся, мотнул головой и вышел из-за стола. Любит он Юлю, но никуда за ней не поедет. Пусть живет, как знает…

Он вышел за ворота, побрел по дороге через поле. И когда дом остался далеко позади, вышел на пашню. Упал на мягкую, еще сырую после дождя землю и заревел, как раненый медведь. Только так он мог приглушить дикую тоску…

* * *

Мама как мама, сначала приласкала, а потом — как обухом по голове.

— Опозорил ты нас, Димка, ох, как опозорил!..

— А если я люблю Юлю?

— Вот потому и опозорил… То с Иркой, то с этой… Но с Иркой-то ладно, а Юля!..

— А что Юля?! Ну, вышла за Клима, не подумав. А когда одумалась, со мной сбежала.

— А сейчас она с кем?

— А с кем она? — Дима привстал на месте, с подозрением глядя на маму.

— А то ты не знаешь! Любовник у нее в Москве! Богатый! А в каких журналах она снимается!..

— Кто вам такое сказал?

— Да говорят!

— Алька?

— И не только Алька!..

— Эх, мама! И давно ты сплетням верить стала?

— Это не сплетни! Это правда!

Но Дима не слушал маму. Он запрыгнул на мотоцикл и через три минуты уже остановился возле дома, где жили Горловы.

Алька сидела на завалинке. Одна. С полной жменей семечек, кожуру от которых она сплевывала с дробным фырканьем. Она и в детстве была пышкой, а сейчас ее и вовсе разнесло. Ей еще двадцати не было, а выглядела она хуже, чем Ирина, которой уже за тридцать.

— А-а, сутенер явился! — хохотнула она, узнав Диму.

— Что ты сказала? — Он едва сдержался, чтобы не схватить ее за сальные волосы.

— Говорят, ты Юлькой в Москве торговал. Сколько она за час зарабатывала? Тысячу долларов?

— А тебе что, завидно?

— Так что, правда? — расплылась в улыбке Алька.

Она смотрела на Диму, а видела круг людей, перед которыми она в самом ближайшем будущем откроет очередную «истину» в первой инстанции.

— Правда в том, что за тебя и рубля не дадут.

— Да я и не претендую!

— А чего тогда треплешься? Жить надоело?

— Жить? И кто же меня жизни лишит?

— Ну, ты же сама говоришь, что у Юли любовник… Есть один тип, хочет, чтобы она с ним жила. А Юля от него прячется. А тип этот очень крутой. Он сюда приехать может. А ты про Юлю треплешься… Убьют тебя, Алька. И правильно сделают!

— Ох, напугал! — Хоть и слегка, но Алька все-таки стушевалась.

— Это Москва, детка. Ты даже не представляешь, какие там монстры водятся. Чуть что не так, сразу пулю в лоб…

— Что-то не страшно! — Голос у Альки дрогнул.

— Так и не будет страшно. Ты испугаться не успеешь, а душа уже на небесах…

— Хорош заливать. — Алька еще продолжала кочевряжиться, но краска уже сошла с ее лица.

— Кто тебе про Юлю рассказал?

— Никто.

— Так это ты сама все придумала? Ну, тогда тебя еще и на крысу посадят.

— Что сделают?

— У московских бандитов забава такая. Сажают человека на ведро, в котором находится бешеная крыса, и ждут. Как думаешь, через какое место крыса выбираться будет? Задница у тебя большая, ей будет нетрудно…

— Да пошел ты!

— Кто тебе про Юльку рассказал?

— Ну, приезжал тут из Подреченска… Журнал мне дал… А там что, правда Юлька была? — Алька пыталась, но не могла сдержать рвущуюся наружу зависть.

— И где журнал?

— Юлькина бабушка забрала…

— Так это она у тебя забрала?

— У меня.

— Так это тебе язык вырвать должны!

— Кто должен?

— Клим.

— Да нет!

Дима уже не смотрел на Альку. Махнув на нее рукой, он шел к машине. Не хотел он встречи с Климом, но, видимо, без него не обойтись.

* * *

Человека убить нетрудно. И сделать это можно голыми руками. Во всяком случае, Клим знал несколько эффективных способов, как это сделать. И Диму он мог убить одним ударом. Или в глаз ударить, или в бровь. Удар в бровь очень опасный, он вызывает мощное кровоизлияние. Еще человеку можно шею скрутить, тут, главное, голову правильно в захват взять… Правда, такими способами Климу еще не приходилось убивать. Он не мудрствовал лукаво, когда прокладывал себе путь к свободе. Одного духа он убил ударом в нос, другому сломал кадык, а третьего и четвертого расстрелял из трофейного автомата. И еще троих убил, когда отрывался от преследования. Только после этого от него отстали…

А Ивашова он мог убить только потому, что этот гад украл у него Юлю. Да, он молод, красив, и Юля не смогла устоять. Клим все это понимал. Но Диму он хотел убить.

— Э-эй! С вами все в порядке? — Бедняга испуганно шарахнулся от него.

Как будто саму смерть в его глазах увидел. Так ведь и увидел.

— Зачем пришел? — угрожающе тихо спросил Клим.

— Поговорить… До вас, наверное, уже дошли слухи.

— Слухи?

— Ну, журнал там…

— Есть журнал.

— Мне нужны были деньги на операцию, я лежал в больнице, а Юле предложили контракт. Она очень красивая, это заметили…

— Где она?

— В Москве.

— Почему ты ее бросил?

— Я не бросил. Она позвонила мне, сказала, чтобы я уезжал. А сама спряталась…

— От кого?