Вермахт и оккупация

В результате этого продолжавшегося длительное время, фактически бесконтрольного грабежа была не только подорвана основа сельского хозяйства, в особенности животноводства, оккупированных районов, но и ухудшено и без того катастрофическое положение с питанием населения. Как и прежде, большие группы, прежде всего городского, населения оставались без снабжения продовольствием. Поскольку о каких-либо индивидуальных запасах к этому времени не могло быть и речи, смертность в результате голода и авитаминоза продолжала расти. Осенью 1942 г. детская смертность в Эстонии, по немецким данным, например, увеличилась в 8 раз по сравнению с довоенным уровнем [157].

Даже плановые нормы выдачи продуктов, в том числе населению, привлеченному на принудительные работы, рабочая сила которого должна была поддерживаться «в рамках возможного», были значительно ниже прожиточного минимума. Они колебались в 1942/43 хозяйственном году для работающего городского населения в пределах от 800 до 1250 калорий в сутки [158]. (Немецкий же средний потребитель получал даже в 1944 г. суточную норму 1930 калорий.) Но и эти голодные пайки зачастую не выдавались, так как предусмотренные поставки продуктов конфисковались экономическими органами. Так, например, экономическое управление района Ростова докладывало 7 августа 1942 г., что выдача хлеба населению Таганрога, насчитывавшему 90 тыс. человек, через несколько дней будет полностью прекращена из-за отсутствия подвоза зерна. В оперативном донесении 194-й полевой комендатуры V округа в январе 1943 г. говорилось, что продовольственное снабжение населения весьма неважное. Мяса часто не бывает, поэтому оно выдается лишь 3-й и 4-й группам (рабочим, занятым на тяжелых и очень тяжелых работах). Употребление в пищу сельским населением растительного и животного масла, лука, картофеля, птицы, молока и т. п. категорически запрещено. Эти продукты подлежат обязательной 100-процентной сдаче [159]. К этому следует еще добавить, что оккупационные органы в 1942 г. повсеместно перешли к выдаче продовольственных пайков в форме производственного питания и лишению рабочих продовольствия в качестве наказания и штрафа, используя эти меры как дополнительное средство принуждения населения к работе.

Все эти мероприятия характеризуют жестокую политику грабежа и уничтожения, проводившуюся господствующими кругами фашистской Германии в области сельского хозяйства и снабжения населения продуктами питания.

Борьба советских партизан наряду с отпором местного сельского населения, пытавшегося всеми средствами воспрепятствовать принудительному учету своей продукции, приводила к срыву значительной части запланированных мероприятий оккупантов. Уже в августе 1942 г. рейхскомиссар «Остланда» Лозе вынужден был признать на вышеупомянутом совещании, проводившемся Герингом с руководителями оккупационных управлений, что в большей части Белоруссии вряд ли можно рассчитывать на урожай, пока не удастся окончательно разделаться с «партизанскими бесчинствами». 10 месяцев спустя Кох был вынужден сделать подобное заявление в отношении районов Украины, подчинявшихся его гражданской администрации.

В каких масштабах действия партизан, в том числе и в оперативном тылу сухопутных войск, уже в 1942 г. затрудняли грабеж сельскохозяйственной продукции, видно из доклада начальника оперативного тыла группы армий «Центр» от 7 ноября 1942 г. командованию группы армий. Даже по осторожной оценке, в результате партизанских действий на территории, находившейся в его ведении, было недополучено 21 тыс. т зерна, 22 тыс. т картофеля и 96 тыс. голов крупного рогатого скота, что обеспечило бы армию в 300 тыс. человек хлебом в течение одного года, картофелем — четырех месяцев и мясом — трех месяцев [160].