Вермахт и оккупация

Он действительно похваляется тем, что, как и все другие ответственные за эти мероприятия, стремился всеми средствами продлить политически преступную и с военной точки зрения давно ставшую бессмысленной войну и платить за ее продолжение новыми бесчисленными жертвами и разрушениями. В этой связи заметим, что создание германским империализмом зон опустошения во Франции еще в 1917–1918 гг. явилось средством, непригодным для предотвращения военного поражения. Еще менее эффективным оно оказалось зимой 1941/42 г., когда гитлеровское командование пыталось остановить наступление Красной армии. Не следовало ожидать, что сколько-нибудь значительное военное преимущество может обеспечить и массовый угон в Германию гражданского населения. Большая часть боеспособного населения находилась в рядах партизан и фашистским властям была неподвластна. Впрочем, военная мощь Красной армии была достаточной для нанесения фашистским войскам сокрушительных поражений еще до того, как она получила возможность пополнять свои ряды за счет населения освобожденных районов. Тот факт, что фашистские власти часто угоняли всех жителей, включая детей и женщин, еще убедительнее свидетельствует о том, что для правящих кругов фашистской Германии, в том числе и для ее генералитета, массовый угон советских людей не имел первостепенного военного значения. Мероприятия по опустошению советской территории, как и массовый угон советских граждан, скорее свидетельствуют о продолжении в условиях провала фашистской агрессии все той же политики уничтожения, которая проводилась по отношению к СССР с самого начала. Так как цели этой агрессии достигнуты не были, фашистские органы предприняли во время своего бегства все, что было в их силах, чтобы нанести максимально возможный ущерб жизненным силам и материальным возможностям Советского государства и его населения.

Опустошение целых областей при отходе фашистских войск с территории Советского Союза, которое нередко представляется лишь как часть военной стратегии или тактики, является, следовательно, составной частью всей политической стратегии германо-фашистского империализма по отношению к Советскому Союзу. Сделав этот вывод, следует подчеркнуть, что планомерное опустошение советской территории по времени отнюдь не ограничивалось, как утверждается в буржуазной историографии, лишь осенью 1943 г., а фактически являлось длительным действием, которое, как часть всей фашистской военной стратегии, находило свое наиболее яркое выражение особенно при проведении массовых операций против населения и специально во время всех отступлений, то есть начиная с зимы 1941/42 г., хотя своей наивысшей точки стало достигать одновременно с началом общего отступления фашистских войск летом — осенью 1943 г.

Политика «выжженной земли» применялась и при отступлении из других стран, например Норвегии или Югославии.

Итак, политика «выжженной земли», проводимая на советской территории, есть не что иное, как тщательно разработанная система мероприятий, которые, будучи спланированными по различным этапам, должны были обеспечить полное ограбление и разрушение всего хозяйства оккупированных областей СССР. Как явствует из приказов, относящихся к этому комплексу оккупационной политики, и особенно из так называемых «указаний по эвакуации», изданных штабом экономического руководства «Восток», эта система делилась на следующие фазы:

—  рассредоточение,то есть вывоз всех ненужных для боевых действий лиц и грузов, а также подготовка обширных мероприятий по эвакуации;

— собственно эвакуация,то есть вывоз всего немецкого персонала военно-экономических учреждений, местного населения, а также всех транспортабельных материальных ценностей, таких, как сырье, машины, готовая продукция, скот, зерно и т. п.;

—  парализация,которая проводилась в предвидении временного оставления территории и включала обеспечение сохранности основных частей важных сооружений, предприятий, крупных машин, с тем чтобы помешать противнику быстро ввести их в строй и в то же время обеспечить их быстрое восстановление после возвращения оставленной территории. На практике она большого значения не получила;

—  полное разрушениевсех материальных ценностей при окончательном уходе с оккупированной территории.