Верю в любовь

И, как всегда, мама оказалась права. Любовь Эдриен к Богу укрепилась. Благодаря Твиттеру, блогам и тому подобному ее беременность взволновала всю общественность. Люди разделили с нами скорбь. Но так же, как Господь поступил со мной в случае с Мелиссой, он и здесь превратил испытания в возможности. Эдриен получила возможность обратиться к другим женщинам, пережившим выкидыш, и рассказать им о благости Господа в любых обстоятельствах.

Позже Эдриен призналась, что вышла из этого болезненного испытания с более глубоким пониманием моей скорби по Мелиссе. Она и раньше сочувствовала в этом мне. Говорила что-то вроде: «Ого, не могу себе даже представить, каково это». Эдриен не пыталась сравнить выкидыш с кончиной Мелиссы, но она горевала о потере ребенка, которого мы любили. И в момент нашей общей скорби призналась мне:

– Теперь я могу сопереживать тебе больше и по-настоящему в чем-то понять твои чувства.

Потеря ребенка заставила нас еще больше ценить наличие двух здоровых дочерей и радоваться каждому проведенному с ними дню, но выкидыш также пробудил некоторые из страхов, которые у меня раньше были по поводу смерти одной из наших дочерей.

«Возможно, нам суждено иметь лишь двоих детей… Вот почему у нас случился выкидыш», – размышлял я. Какое-то время меня терзали сомнения, хочу ли я, чтобы мы попытались завести еще одного ребенка. Мне не хотелось пережить еще один выкидыш. Я не хотел рисковать и снова испытывать сердечную боль.

Самым трудным для меня оказалось снова открыться и довериться Богу.

Впрочем, через некоторое время я примирился с мыслью о попытке завести еще одного ребенка, понимая, что, каким бы ни был исход, Бог не оставит нашу семью и точно знает, что делает.

В конце 2010 года мы узнали, что Эдриен беременна. Мы были взволнованы и хотя и не решились сразу объявить новость общественности, полностью доверили Богу благополучие нашего ребенка.

Поскольку у нас подрастали две девочки, я часто задавался вопросом, хочу ли еще дочку или сына. Я не возражал против третьей дочери, так как Белла и Ари были такими милыми и очень забавными. Но когда врач сообщил нам, что следующим будет мальчик, я просиял.

– Он будет качать мышцы и играть в футбол! – заявил я.

17 августа 2011 года наш маленький новичок дебютировал. Мы назвали его Иган Томас. Иган означает «радеющий за дом Господень» и «молодой воин». Мое отношение к Игану с самого его рождения было таким: «Сделаю его воином для Тебя, Господи! Пусть он никогда не смотрит направо или налево, но не спускает с Тебя глаз!»

Став отцом мальчика после рождения двух дочерей, я испытал новые ощущения. Я хочу быть человеком Божьим для своих дочерей, но для Игана мечтаю стать образцом человека для подражания. Я понимаю, что он будет учиться на моем примере и моему отношению к Господу. Я хочу, чтобы он увидел своего отца пылко преданным Христу, бескомпромиссным в своей вере. И тогда я молюсь, чтобы именно таким человеком стал сам Иган.

Глава 19 Рискуя всем ради Евангелия

Я всегда старался быть хорошим хранителем истории, дарованной мне Богом, чтобы Он продолжал писать посредством меня. От хорошего хранителя требуется доверие и следование Его выбору момента.

Часть сильного интереса к моей истории уже давно вызвала многочисленные просьбы создать по ее мотивам книгу или фильм. Я рассказывал ее во время концертов, но не верил, что она хорошо получится на бумаге или пленке. Бог все еще направлял меня через исцеление, восстановление и новую жизнь с Эдриен и нашими детьми.

Пока Эдриен была беременна Иганом, я начал чувствовать, что пришло время сделать следующий шаг в моей истории. В 2011 году я выпустил первую версию этой книги. В следующем году я начал работу над переработанной и расширенной версией с другой издательской стратегией, которая сделала бы мою историю доступной большему количеству людей. Книга вышла более чем через десять лет после того, как Мелисса отправилась на небеса, но я недооценил трудности воскрешения в памяти этой части моей жизни в процессе написания истории. Прожить все заново – вот через что мне пришлось пройти. Обсуждая свою историю с людьми, которые помогли книге увидеть свет, я получал просьбы не только вспомнить подробности, о которых так давно не задумывался, но и описать сцены, которые пытался забыть. Это вызвало прилив былой боли и печали.