Верь в меня

– Об историке можешь не беспокоиться, – продолжал меж тем дьявол легко и непринужденно, не замечая или делая вид, что не замечает, состояния Дениса. – No problema, как говорят соотечественники команданте Че Гевары. Я умею не только исполнять желания, но и некоторым образом опережать и предвосхищать, вот какой я молодец. Для меня главное – твое желание и согласие, а об остальном позабочусь я сам. Поверь мне, все, что тебе будет нужно для издания романа, ты получишь, будь то люди или что-либо другое. К тебе придут, тебя найдут и помогут.

– Тогда последний вопрос, который меня занимает, и давненько, – решился Вишняков. – Я же постоянно, хоть и не методично день за днем, перечитывал рукопись. И у меня возникло чувство, что некоторые отрывки были… словно написаны кем-то другим. Как будто, прости заранее, по воле Божьей, по наитию свыше…

– По Божьей воле?! – не сдержавшись, гость вскочил, грохнул кулаком по столу: – Да не по Божьей, а по моей! Почему вы, люди, так любите все заслуги присваивать своему ненаглядному Богу?! А разве дьявол не может принести вдохновение? Почему все прекрасное вы соотносите с ним, а все плохое – со мной?

– Не знаю, так повелось… – начал Денис, но дьявол вновь прервал, и голос его грохотал:

– Спасибо, «Капитан Очевидность», я сам знаю, что у вас это «повелось»! Кем повелось? Вами, людьми? Ага, особенно теми, которые хотят удержать власть в своих руках… Я-то, наивный, думал, что наше с Ним соперничество только наше. Но нет же – он перетянул на свою сторону всех вас и уверен в своей победе. А по какому праву?! Что такого хорошего он для вас делает, если разобраться?!

Вишняков взглянул на своего гостя.

Иногда они и с Мишкой, распалившись, метали друг в друга громы и молнии. Но… но это был не Мишка. Их споры не становились ссорой… И то, что сейчас дьявол гневается, – не выйдет ли это Денису боком? Впрочем, он уже втянут в эту игру по уши, и тут осторожничай не осторожничай в мелких фразах, основное уже сделано.

– Так что тебя тревожит? Расскажи, в чем причина? – не отставал собеседник. – Я же вижу, в каком ты состоянии, чувствую твои сомнения и могу эту причину предположить. Но будет честнее, если ты об этом скажешь сам! Не правда ли?

– Я действительно сомневаюсь, – нехотя признался Денис. – И в том, что происходит сейчас, и в том, что хочу написать в своем романе о тебе, то есть о дьяволе. Дело в том, что я только сейчас понял, что не совсем верю в то, что хочу написать. Как я могу делать из тебя положительного героя, если все независимые аргументы, которыми я располагаю, так или иначе свидетельствуют против тебя?

– А, вот оно что… – Собеседник поднялся, подошел к окну, молча постоял у него. – Ты все еще не веришь в то, что я вовсе не олицетворение зла? Ну, что ж, раз пошел такой задушевный… я бы сказал, кýхонный разговор… давай поговорим на эту тему, поспорим. Ведь в спорах, как известно, рождается истина. Может, и у нас получится ее отыскать?

– Такие разговоры обычно за бутылочкой ведутся, – вскользь заметил Вишняков.

– Искушаешь? – усмехнулся дьявол. – Ты – меня? Забавно. Ну уж нет, здесь я пас. Кстати, вот тебе и первое подтверждение… Вспомни милейший фильм «Покровские ворота»: «Заметьте, не я это предложил!» Ну да начнем, пожалуй, нашу кухонную полемику. От чайку не откажусь, кстати. В конце концов, скоро Новый год… Как бы мы с тобой сейчас ни спорили, а праздник есть праздник, а много ли я вижу в жизни праздников… Да и те, что есть, – ты сам знаешь какие. Сборище фриков, считающих, что, занимаясь мерзостями, они угождают мне. Причем они не сподобились создать ни одного обряда, посвященного именно мне, нет – они оскорбляют Его, думая, что меня это радует. Толку с этих оскорблений. Ему ни холодно ни жарко от того, что какие-то сумасшедшие поливают кровью деревяшку, которую считают Его изображением. Допустим, я полью свиной кровью твою фотку, что ты скажешь?

– Что ты, прости за выражение, больной на голову, – ответил Денис. Дьявол кивнул.

– Так же и он… Хм, но разговор может получиться долгим, потому сейчас я по нашей с тобой доброй традиции остановлю время и позволю себе расслабиться. Традиции надо уважать. Посидим, поболтаем, словно мы с тобой давно знакомые соседи и я заглянул к тебе в гости… Кстати, ты умеешь на лошади ездить?

Вишняков оторопел. Его собеседник, как никто, всегда умел ставить его в тупик одной фразой.

– С тобой не соскучишься, – пробормотал писатель.

– Вот именно! – подчеркнул гость. – Я просто стремлюсь сделать наше общение наиболее интересным и, пожалуй, комфортным. Это я не к тому, что чай на лошади будет пить комфортно, а к тому, что мне хочется поднять тебе настроение.

– Спасибо, – усмехнулся Вишняков. – Не думаю, что катание на ослике поднимет мне настроение. Я и верхом-то ездил, только когда мальчишкой был. В деревне, немножко. Но помню, как я с нее падал. Ощущение не из приятных, даже в детстве. И поэтому…

– Позволь, ты сам себя слышишь? – осведомился гость.

– А что такое? – удивился Денис.