Верь мне (СИ)

Но Макс отпускать ее не спешил. Упорный, он все-таки привел ее в ту, еще днем присмотренную, кафешку на берегу пруда — он так уговаривал, что Лика просто не смогла ему отказать. Пусть сама она в это кафе зашла б, только умирая с голоду, но Максу оно кажется вполне приличным, и он пытается дать Лике максимум своих возможностей — вот как отказать ему? И Лика согласилась, но только на рыбку и бокал вина. Им накрыли столик на веранде, у самой воды, и зажгли свечи. Миллионы крошечных звезд отражались в ряби пруда под их ногами, завораживая своей игрой, придавая волшебство чудесному уходящему дню. Чем не романтика? Не так уж тут и плохо.

На веранде они одни. Лика разглядывала вино в своем бокале — пусть недорогое оно, кислое и разбавленное, да и рыбку запеченную встречала она повкуснее, но желанней этих минут, казалось, ничего не было. Глаза их блестят, и отнюдь не от вина.

— Спасибо тебе, Макс. Я сегодня такая счастливая…

«Разве это счастье? Руслан дал бы тебе больше. Гораздо больше», — мысленно ответил Макс, с грустью разглядывая девушку.

— Что-то не так? — насторожилась Лика, заметив эту грусть.

Где-то вдалеке заиграла медленная музыка. Макс качнул головой, вдруг встал, обошел столик и протянул руку:

— Иди сюда.

Под музыку соседнего ресторана прижал Макс девушку к себе — робкая Ликина ладошка тут же легонько коснулась его плеча. Под свою внутреннюю музыку, полную грусти, тревог и надежды, они танцевали, чуть покачиваясь в такт мелодиям… Он осмелел и притянул Лику ближе — в ответ чуть увереннее, крепче, сжала Лика его плечо. А потом и вовсе поддалась вперед и уткнулась носиком в его шею; ладони сами собой скользнули выше, чтобы обнять покрепче, обвить, опутать, зарыться в жестких его волосах. От него пахнет шампунем и стиральным порошком, ткань рубашки не такая мягкая, как была у Руслана… А Лика с ума сойти готова от близости его, от ощущения теплой стали под рубашкой…

— Я так боюсь загадывать, что будет завтра, — тихо проговорил Макс, крепко обнимая девушку. — Но я рад, что у нас есть сегодня. Я рад, что в моем сегодня есть ты.

— Ты все еще боишься, что я тебя брошу?

— Не боюсь. Просто знаю, что так оно и будет, и это будет правильно, — целуя Лику в макушку, ответил Макс. — Я тебя за это не осужу.

— Опять ты за свое? Макс, я никогда тебя не брошу. Никогда, слышишь!

Не удержавшись от соблазна, Лика коснулась губами его шеи, прошлась по кадыку, по колючему подбородку, подкралась к полоске губ, несущих нелепицу… Разве можно бросить человека, которого так хочется сожрать?

— Ты — мой, Макс, — целуя, прошептала Лика. — И другого мне не надо. А если тебя так смущает благосостояние моей семьи, то стребуй с моего отца моральную компенсацию. Он, кстати, хочет с тобой встретиться…

Макс вдруг резко напрягся — одного упоминания хватило, чтоб вернулся к ней прежний колючка. Так холодно сразу стало, зябко… Он отстранился и посмотрел на Лику так, будто бы она здесь только ради этого разговора — Лика, тысячу раз пожалев о сказанном, поспешила оправдаться:

— Макс, ты не думай…

— Я не буду с ним встречаться. Тебя мать, что ли, попросила?

— Не злись, прошу тебя…

— Лик, чего вы ждете от этой встречи, а? Чтоб я ему по морде съездил? Вы этого хотите?

— Нет, — виновато выдохнула Лика и на свой страх и риск потянулась обратно к Максу. — Максим, не злись, пожалуйста…

— Лика, мне ничего не нужно от него. Не надо от меня откупаться, ладно?

Понимая, что ни к чему хорошему этот разговор не приведет, Лика послушно кивнула.

— Не сердись, я больше не буду поднимать этот разговор. Я прекрасно понимаю твою позицию. И ты знаешь о моем отношении к отцу — я не собираюсь ни его защищать, ни тебя к нему толкать. Не сердись только, ладно?

— Вот и не толкай, — огрызнулся Макс и все же обнял прильнувшую к нему девушку.

Прижимаясь к Максу, Лика кляла себя за этот разговор, который едва не закончился ссорой. Но буря миновала. Макс успокаивался — Лика, крепко его обнимая, наслаждалась вернувшимся покоем.

***

Домой они поехали на такси. Тоска накрывала… Яркие огни ночного города проносились мимо, предвещая скорую разлуку, по радио негромко о любви пел Дассен, а седой водитель качал головой в такт музыке и расслабленно вел машину, мечтая, наверно, добраться до дома, уютной жены и заснувших внуков. Лика, прижимая к себе цветы, задремала на плече у Макса — отвыкла она от таких прогулок, устала. Ждет ее дома мать, мягкая постель и плюшевый мишка. Только Макса никто не ждет. Он вернется в пустую квартиру и всю ночь промается, вспоминая этот день и Ликину улыбку. Уже вспоминает. Уже по ней скучает… Все ближе и ближе подъезжали они к Ликиному дому — все меньше и меньше хотелось Максу возвращать девушку матери.

— Командир, разворачивайся, — вдруг тихо проговорил Власов водителю.

Он назвал адрес уже своего дома и осторожно обнял Лику, поудобнее устраивая ее голову на своей груди; достал телефон и набрал Арину:

— Я заберу сегодня Лику к себе, — тихо заявил он в трубку. — Не волнуйтесь, с ней все хорошо, она заснула…

И сразу стало легче. Предупредив Арину, Макс расслабился и прикрыл глаза.