Вепрь. Скоморох

В руках у него оставалось только три ножа, когда раздался дробный топот пары десятков лошадей, ну никак не меньше. Причем идут во весь опор! Да, что же такое могло случиться? Может посадские всадники из крепости идут по следу какой ватаги, они вообще-то занимаются патрулированием тракта и окрестностей? То что, это не они, Виктор осознал сразу же, едва первый из всадников влетел в ворота. На крепком коне восседал статный наездник в синем мундире с желтыми отворотами. Гульдские драгуны!? Этим-то что тут понадобилось!? Однако уже через секунду он и думать позабыл задаваться какими бы то ни было вопросами, потому как солдат, а вернее сержант, резко осадил коня. Вздыбившееся животное еще не успело встать на все четыре ноги, как этот боец, навел в Виктора пистоль и нажал на спуск, сначала вспухает маленькое облачко на затравочной полке, а затем из ствола выметается пламя и дым, а у самого уха вжикает пуля.

Здравствуй жопа новый год! Да что тут творится-то. В мозгу взрывается этот вопрос, а руки делают свое дело на одних инстинктах. Все остальное запечатлелось в его памяти как калейдоскоп событий. Вот с ножом в груди падает первый гульд. Вот Ждан появляется в дверях кузни и мечет молот в одного из нападающих, выбив у того изо рта целый фонтан крови и сам принявший сразу две пули в грудь, заваливается обратно в кузню. Вот Горазд с вилами наперевес, ловко увернувшись от очередного выстрела подскочил к солдату и всадил ему в бок заостренное и хорошо высушенное дерево, но его самого отбросила к стене лошадь. По той стене и сполз оглушенный парень. Виктор увернулся от нескольких выстрелов и сумел всадить клинки еще в двоих, когда его самого рубанули палашом. Последнее что он услышал, это женский крик и громкий плач младенца. После этого темнота.

Иной от такой боли потеряет сознание, Виктор наоборот пришел в себя. Рыча как зверь, он вскочил на ноги и завертелся юлой. Правая часть лица горела огнем. Что? Как? Почему? Все заполнила одна огромная ярко алая вспышка боли. Постепенно острая в начале боль, притупилась. Хотя лицо и продолжало гореть огнем, по меньшей мере она теперь не заполняла собой все его существо и голова плохо ли, хорошо ли, начала работать.

Он осматривался вокруг не веря собственным глазам, потому что этого быть не могло. Но это было! Его эдемский сад, его рай на земле, был порушен в одночасье. Порушен и испепелен, потому как он стоял посреди пепелища, или если быть более точным, догорающей усадьбы, от которой остались лишь раскаленные угли. Дом, постройки, мастерская и даже баня, гульды сожгли все.

На том месте, где он лежал, была большая лужа крови. Виктор припомнил, что получил удар палашом и потрогал лицо, все так, глубокая рана была там и сейчас, вот только кровь запеклась. Голова странный орган, порой от самого безобидного пореза натекает столько крови, что просто диву даешься, здесь рана была довольно серьезной и крови натекло изрядно. Как видно именно по этой причине его сочли мертвым и не стали с ним возиться, а привело его в себя откатившееся горящее бревно. Если к ране он прикоснулся, то касаться ожога не хотелось, одна только мысль об этом причиняла реальную боль.

Описать словами состояние Виктора в эту минуту довольно сложно, сам бы он за это занятие нипочем не взялся бы, потому что просто не смог бы этого сделать. Наверное все же его мозг пока еще не был готов воспринять всю картину в целом, а потому словно впал в ступор.

Осматриваясь вокруг, он обратил внимание на то, что сгорело все же не все, по странному стечению обстоятельств уцелели ворота и часть ограды примыкающей к ним, она конечно сильно обгорела, но до столбов и створок огонь все же не дошел. Внимательно присмотревшись он заметил, что на одной из створок висит человек, прибитый к дубовым плахам за кисти рук, разведенных вверх и в стороны. Горазд!

Виктор бросился к молодому человеку и вцепившись в кованный гвоздь с большой шляпкой, работа Ждана, начал его раскачивать, сдирая в кровь руки, но не чувствуя боли. Наконец ему удалось справиться с одним гвоздем и приняться за второй. Мозг как-то отстраненно отметил, что кисти сильно пострадали, и раны от гвоздей очень плохие, рваные, словно Горазд бился уже будучи прибитым к воротам, вот только у него была рана на животе и судя по всему там была пуля, а с такой раной не больно-то и подергаешься.

Парень был без сознания, но жив. Судьба остальных была неизвестна. Отдаленно припомнилось, что Ждана застрелили и он упал в дверной проем кузни. Словно во сне, Виктор подошел к все еще полыхающим жаром останкам строения и не без труда сумел рассмотреть внутри останки тела. Крайнее заблуждение считать, что при пожаре человеческое тело сгорает без следа. Это далеко не так. Просто в зависимости от количества горючего материала эти останки будут варьироваться от обгорелого тела, до обугленных костей, дотла, только если уж совсем много топлива или оно специфическое, как например напалм, или скажем бросить его в топку, но речь идет только о пожаре к тому же одноэтажного здания.