Венгерский набоб

– Взяв на себя смелость вынести на суд любителей-борзятников обеих Венгрии скромное предложение объединиться, дабы улучшить существование достойных того представителей животного царства, я в нижеследующих пунктах определил бы шаги, сему способствующие. Во-первых, собравшиеся здесь уважаемые господа должны объявить об учреждении общества и из своего состава избрать комиссию, коей предстоит выработать статус и оный, в свой черед, передать на рассмотрение комиссии из шестидесяти членов, уже постоянной. Во-вторых, надлежит определить достоинство выпускаемых акций. Я, со своей стороны, приобретаю тысячу. (Единодушное «ура».) В-третьих, сообразно с финансовыми возможностями, общество оснует следующие, отвечающие его целям заведения: высшую школу псовой охоты – потребные для того участок и здание я предоставлю бесплатно в любом из моих поместий. (Продолжительное «ура».)

В ней борзые будут должным образом натаскиваться обученными той охоте псарями. Далее, следует основать печатный орган, газету для псовых охотников, в коей будут помещаться сообщения о прогрессе и открытиях в сей области знаний и блюстись интересы общества перед публикой. (Сдержанное одобрение, возгласы: «К чему это»?) Надобно также премии учредить за, лучшие книги по псовой охоте и по собаководству. (Шум в зале, возглас: «Мы, значит, не собакам, а писакам в поощрение объединились!») И наконец, ежегодно будет созываться общее собрание и, по крайней мере, раз в год – устраиваться состязания в резвости: лучшая гончая выигрывает золотой кубок. Все кассовые недохватки берусь покрывать я сам.

И под общие клики «ура» г-н Янош уселся на свое место.

Тотчас, как уж водится и принято, подняла голову оппозиция. Самородки запротестовали против всех и всяческих взносов, усмотрев в том залог нравственной порчи; нескольким помещикам-компосессорам показалось подозрительным, что собрания созывать и псов обучать Карпати хочет у себя, а почему бы не у них? Стойкую антипатию вызвало все связанное с печатным словом, и хотя напоследок Карпати и такого рода расходы принял на себя, эту часть проекта ему не удалось провести. Граф Сепкиешди, не выдержав, перебил:

– Оставь ты, сделай милость, всю эту шатию литературную, и так уже она в политику пролезла: пагуба немалая для страны – еще и тут, в собаководстве, вредить будут? Весь непорядок от них, они лишают мадьярский характер всякого своеобычия, язык портят до того, что мы в конце концов сами себя перестанем понимать. Не хочу на друга моего сиятельного пенять, на Рудольфа Сент-Ирмаи, который сам не гнушается книжки пописывать и в газетки, его я пощажу, хотя единственно из почтения к супруге его замечательной, здесь присутствующей, однако должен сказать: терпеть не могу и презираю всю эту голоштанную братию, и не дело с ней борзых наших равнять.

Возмущенная Флора отвернулась, веером прикрывая пылающее лицо.

– Будь здесь Рудольф, задал бы он ему, – с очаровательным негодованием шепнула она Фанни.

Поскольку речь выдающегося патриота была встречена большинством с бурным одобрением, пришлось Яношу Карпати с плохо скрываемой досадой уступить.

У выдающихся патриотов та завидная привилегия, что все изрекаемое ими тоже почитается чем-то выдающимся и поклонения достойным.

Дискуссия, однако, могла бы и разгореться, не наскочи тем часом любимый пес Мишки Хорхи самым неподобающим манером на борзого любимца Карпати, а тот, позабыв о долге гостеприимства, не схвати в азарте партийной страсти за шею и не уложи наземь обидчика. Тут и остальные борзые гвельфы и борзые гибеллины[254] кинулись друг на дружку и сплелись в клубок под ногами присутствующих, пока ожесточенной распре не положило конец вмешательство псарей.

Вот было смеху, проклятий да чертыханий! Заинтересованные стороны сами вошли в такой раж, что авторитет высокого собрания легко мог поколебаться, если б не граф Гергей. С обычной хладнокровной уверенностью которая ни при каких обстоятельствах ему не изменяла, призвал он к порядку обе рычащие и тявкающие партии.

– Господа! Здесь, в помещении, только нам лаяться дозволено, а вы пожалуйте во двор.

Нагоняй этот снова настроил собравшихся на веселый лад. Борзая публика была выдворена из зала, и за вычетом спорных пунктов общество приняло предложение Яноша Карпати. Сам же он под бурю приветственных кликов был избран президентом, а выдающийся патриот – вице-президентом. Выбрали также нотариуса, секретаря, фискала, лекаря, правление из шестидесяти членов, комиссию из двенадцати, и все это запротоколировали пункт за пунктом.

Фундамент был заложен, великое и достославное общество учреждено, и нам ничего иного не остается, как только к радости по сему поводу присовокупить пожелание, дабы почтенные наши патриоты и в прочих общественных делах проявляли рвение столь же похвальное. С тем и мы сольем свое «ура» с кликами, коими члены общества взаимно и с полным правом несчетное число раз приветствовали друг друга.