Вендетта

«Всё неважно», — подумал Макс. — «Главное, что у меня есть цель. и я в процессе... Ай!»

Что-то резануло его по голой щиколотке. Игрок отпрянул в сторону, пригнулся. Всё та же тишина, и сверчки жужжат. Макс подкрался к тому месту, где недавно стоял. Ничего подозрительного, только трава качнулась на дунувшем ради разнообразия ветру. Одна травинка была влажной от крови.

Всё понятно, об неё он и порезался. В этой игре даже трава пытается его убить! А что, это мысль... можно ли убиться об траву?

Макс ещё раз прикоснулся к этому жестокому лезвию, торчавшему из земли.

— Ай!

И снова.

— Ай!

И опять.

— Ай!!!

— После этого ты никогда меня не убедишь в том, что в этой жизни есть смысл, — сказал вернувшийся оритеки. Видать, уже сдал свой квест. — Ты мазохист, что ли?

— Я экспериментатор, — отозвался Макс. — Ты же не назовёшь мазохистами тех учёных, что специально заражались и вкалывали себе микробов. Ну, знаешь, чтобы найти лекарство.

— Розенфельд, Мочутковский, — кивнул оритеки. — Маршалл с Уорреном.

— Какой-то ты слишком умный, — насторожился Макс. — Ты случаем не ИИ?

— С чего ты взял? — брови оритеки поползли вверх.

— Ну, ты здесь, в игре, — Макс обвёл рукой траву и юрты. — А не в библиотеке или шахматном клубе вместе с остальными задротами... в смысле эрудитами. Я хотел сказать — эрудитами.

— Задротам тоже надо как-то развлекаться, — весело сказал оритеки. — Что мы, не люди, что ли? — и он исчез в портале. А Макс остался, тыкая свою многострадальную ногу острой травинкой. Очень ему уж хотелось увидеть, что напишет игра при смерти. «Вы убиты травой»?

Минус хитпоинт, ещё минус один... Да!

«Вы погибли от урона, нанесённого окружающей средой».

Что за скучная формулировка! Побежали строчки советов: «Противогаз нейтрализует ядовитые испарения», «Чтобы избежать смерти от случайного падения, используйте амортизационные подошвы», «Комбинезон типа YV-F8 защитит вас от слишком высоких и низких температур».

Макс возродился на платформе. Вокруг в чёрной траве раскрывались крошечные бутоны, обнажая сияющие лепестки — будто бы кто-то уронил на землю новогоднюю гирлянду. Поле накрыло приятным мерным гудением. Чем больше раскрывались бутоны, тем оно становилось громче. Звук менялся, переливался... он был музыкой!

Точно так бы пели мириады китов, бороздящие космические просторы — если бы такие, конечно, существовали — и если бы в космическом вакууме мог распространяться звук.

Зачарованный и растроганный, Макс поторопился набрать сообщение: «Рокс, срочно сюда! Ты должна это видеть. И слышать!» — но Рокси давно уже была в оффлайне.

«Разве не это — смысл, оритеки? Я вижу и слышу то, чего никогда не было и не будет на земле. Кто-то додумался это создать — а я... я просто стою и наслаждаюсь. Ради одного этого момента стоило начать играть.»

Так Макс и простоял на платформе, слушая песни космических цветов, а потом оффнулся и сам.

***

Пятки были почти в порядке — не иначе волшебная мелодия исцелила их — или никакого страшного ожога вовсе и не было. Макс взглянул на часы на стене — старинные, со стрелкой, он называл их «дедушкины». Короткая стрелка грустно смотрела на шесть, длинная бодро топорщилась в потолок. Утро или вечер? За окном светло, гудят машины. Может, недавно рассвело — лето же, солнце вставало рано. Или наоборот, светило ещё не отправилось на боковую.

Макс перевёл взгляд на экранные часы. Всё-таки вечер, 17:59... уже 17:60.

...17:60? Какое, нафиг, 17:60? Голова заболела так сильно, будто по ней ударили молотом. Макс схватился за виски.

17:61. Парень потянулся рукой к уголку экрана, коснулся его пальцем. Монитор пошёл рябью, и Макс очнулся. Он всё ещё полулежал в своём кресле.

— И приснится же такая хрень...

Макс провёл ладонью по лицу, а когда отнял руку, та вся была красной от крови. Внутри всё похолодело от страха.

А, это всего лишь кровь из носа!

Сразу отлегло. Макс почапал смешной походкой в ванную, где хорошенько ополоснулся. Зубные щётки в стакане на полке под зеркалом смотрели на него с укором. Когда он в последний раз чистил зубы? Макс дыхнул в ладонь. Вроде не воняет, значит, можно пока обойтись.

Желудок, как и внутриигровые цветы, затянул песню космических китов. На кухне было ещё меньше еды, чем в долине гейзеров. Макс достал из хлебницы последнюю краюшку, откусил, проглотил, повернул кусок в руке... Хлеб был покрыт мерзким белым пухом и болотно-зелёными пятнами.

С ужасом Макс отшвырнул от себя осквернённый хлеб. Тот насмешливо закатился под батарею. Как же теперь быть? Сколько ему ещё осталось?!

Макс побежал к компьютеру, вбил в поисковую строку «съел плесень что делать». Первая ссылка услужливо перевела его на сайт вопросов и ответов.

«У меня так брат однажды съел плесень и умер», — гласил первый ответ. Макс с ужасом схватился за живот. Там уже зарождалась резь, которая грозила стать смертельной.

«Еда с плесенью, между прочим, элитарная, премиум класса. Французы столетиями едят, и ничего! Вы что, умнее французов?» — это сообщение Макс почему-то прочитал голосом Дианы.