Читаем Великий Линкольн. «Вылечить раны нации» полностью

Он знал, что армия генерала Джонстона, защищающая Виргинию от нападения с севера, увязла в непролазной грязи, что в ней сейчас намного меньше людей, чем было еще два месяца назад, что против нее стоит федеральная Армия Потомака и что в ней, оценочно, втрое больше солдат и впятеро больше снаряжения, чем есть у южан.

Он полагал, что эта армия вот-вот перейдет в наступление, – хотя, конечно, президент Дэвис вряд ли знал, что по приказу президента Линкольна это должно было случиться 22 февраля, именно в тот день, когда сам Джефферсон Дэвис приносил на Библии свою клятву.

Но о том, что федеральный военно-морской флот закрыл все побережье Конфедерации, все пять с лишним тысяч километров извилистых берегов, со всеми их бухтами, устьями рек, десятком больших портов и всем прочим – это он знал очень хорошо. Редкие попытки проскочить через кольцо блокады удавались еще реже, всякая хоть сколько-нибудь значимая торговля с Европой была пресечена. Нападения с моря следовало ожидать в любую минуту, и оно могло случиться где угодно – от Нового Орлеана и до побережья северной Виргинии, в двух шагах от Ричмонда. Но президент КША Дэвис принес присягу, и ему оставалось только одно – выполнить свой долг.

Tак, как он его понимал.

II

Конечно, речь президента Дэвиса не могла быть полностью откровенной – он говорил публично и обращался к самой широкой аудитории. Тем не менее, он был довольно правдив и не скрыл от своих слушателей, что и последние надежды на хоть сколько-нибудь приемлемое мирное решение уже исчезли. Джефферсон Дэвис сказал, что случилось это из-за « той злобы, с которой штаты Севера ведут свою варварскую войну против Юга…».

Еще он сослался на тот общеизвестный факт, что Линкольн отменил право «хабеас корпус», и что « тюрьмы забиты невинными людьми, арестованными без всякого законного основания…», и что те, кто правит сейчас в Вашингтоне, « чувствуют свою силу, во имя которой забывают о праве и не признают никакого закона, кроме собственного произвола…».

Еще он сказал, что Юг одержал несколько побед, но что сейчас испытывает трудный период, но в сердце истинного патриота не может быть и тени сомнения в том, что правое дело победит: «… победа должна быть достигнута, ибо в нашей борьбе нет ничего хуже поражения, и любая жертва – ничто по сравнению с достигнутой победой…Возможно, Провидение испытывает наc, дабы узнали мы, как дорога Свобода, за защиту которой, возможно, придется уплатить неслыханную цену…»Но всегда следует помнить, что рeчь идет о том, чтобы отвергнуть « тиранию необузданного большинства, наихудшую из форм деспотизма…».

Президент закончил свое обращение к конгрессу и народу Конфедерации Штатов Америки словами, обращенными уже не к ним, а к Господу и к милости его: «… С нижайшей благодарностью и упованием, признавая покровительство Провидения, столь явно защитившего Конфедерацию за время ее краткого, но полного опасностей существования, вверяем мы себя в Руки Господни и молим о благословении нашей стране и нашему делу…»

Вице-президент Конфедерации, Александр Стивенс, менее склонный к духовности и более склонный к холодному реализму, записал у себя в дневнике, что надеяться следует в основном на себя и что правительство в настоящий момент находится в кризисном состоянии, – если удастся отразить удар, который падет на Конфедерацию в ближайшие два-три месяца, то какая-то надежда все-таки будет.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии