Великий Годден

– Хьюго, дорогой, ты где? – Флоренс склонилась над «Мерседесом» и сняла очки, высматривая в темном углу машины своего второго сына, нашла его, ухватила за кисть, так что он наконец вышел на свет, коричневый и довольно обыкновенный. Он слегка горбился, был выше и тоньше брата и сложен не так атлетически. На нем была простая голубая майка, джинсы и белые кроссовки. И ничего больше: ни тебе причудливого кардигана, пиджака или бейсболки, ни рубашки с логотипом. Его лицо казалось немного расплывчатым, руки были засунуты глубоко в карманы, голова отворачивалась от мира, и потому было трудно толком разглядеть его. Он казался костлявым и неловким, с большими локтями и коленками, словно молодой грейхаунд.

Заметно было, что он родственник Кита, минус обаяние, минус солнечное сияние, и, кроме того, казалось, ему хочется быть не собой, а кем-то другим.

– Входите, входите, – пригласил Малколм. Он провел всех в дом и предложил напитки, а Хоуп тем временем обменивалась рукопожатиями с Китом и Флоренс, ведя себя очень церемонно, чего за ней никогда не водилось.

– Как много имен тебе придется запомнить, – тихо сказала она Киту. – Но ты справишься.

Кит безошибочно назвал наши имена, пригвоздив каждого понимающей улыбкой.

Малколм и мама скрылись в кухне, оставив Мэтти глазеть на Кита, а Хоуп – накрывать стол к обеду. Папа и Флоренс болтали, словно старые друзья; Флоренс держала руку на папиной руке, ее звенящий голос кинозвезды взлетал на высоких нотах, как у француженки. Мэл принес бокалы и разлил итальянское белое вино, ударившее по нашим пустым желудкам, Мэтти начала пошатываться, и это потребовало уверенной руки Кита, и его сочувственной улыбки, и такого взгляда в лицо Мэтти, что, казалось, ее зрачки вот-вот расплавятся.

Кит оглянулся и поймал мой взгляд. Покер был скорее моей игрой, но я тут же поняла, что он понял, что я…

Давайте просто скажем, что в этот самый миг он легко вошел мне между ребер, как нож.

Он смотрел на меня немного дольше, чем требовалось, а потом отвернулся и взглянул на каждого по очереди.

Оооох. Все в комнате задержали дыхание.

Выдох.

– Мои прекрасные мальчики, – провозгласила Флоренс, беря Кита за руку, глядя на него с любовью и ища глазами Хьюго, который пристроился в самом темном углу комнаты и оттуда исподлобья смотрел на присутствующих.

Мы сразу же невзлюбили Хьюго – Кит в наших глазах был человеком высшей пробы, а Хьюго – ну что тут скажешь?

Хоуп налила еще вина, и Мэтти выудила Кита из толпы, действуя словно овчарка при овцах, и стала легонько подталкивать локтем по направлению к пляжу.

– Здесь симпатичнее, чем кажется, – услышала я ее голос, и Кит в ответ пробормотал что-то одобрительное.

Симпатичнее, чем кажется? Да здесь все превосходно.

– Тут можно играть в теннис, плавать и ходить под парусом, а еще здесь есть лошади и много рыбы. И город всего в нескольких милях, хотя я не думаю, что ты водишь машину. – Она ненадолго умолкла, размышляя, куда идти дальше.

– Если мне у вас не понравится, то в этом будешь виновата не ты, – сказал ей Кит. – А вообще-то я должен учить монологи для прослушивания в Королевской академии. Так что скучно не будет.

– Обычно у нас не скучно, – заверила его Мэтти. Это прозвучало нелепо, хотя было очень даже возможно, что Кит может счесть свою жизнь здесь невыносимо скучной. – Думаю, это зависит от того, к чему ты привык. Королевская академия? Круто.

Они сели перед нашим домом, и я хорошо видела суженого Мэтти. В нем было нечто бисексуальное, но разве можно что-то знать об актерах наверняка? То, как он слегка вздергивал подбородок, словно позировал перед камерой, выдавало его игру и создавало впечатление, будто он тщательно изучил, какие ракурсы наиболее выгодны для него.

– У вас изумительный дом, – сказал Кит.

– Он всегда принадлежал нашей семье, – ответила Мэтти, скрестив ноги. – Мы едва замечаем его.

Алекс высунул голову из-под крыльца:

– Ты, должно быть, Кит.

– Да, должно быть. А кто, должно быть, ты?

– Алекс. – Выбравшись из тесного убежища, он распрямился, моргая на солнце и счищая паутину с волос, рук и ног. – Оу! – сказал он, размахивая руками взад-вперед. – Рука затекла!

– А что ты там делал?

– Изучал жизнь животных. – Алекс достал фонарик величиной с ручку и направил луч света прямо в глаза Кита. – Лягушки, тритоны, букашки, все виды.

– У меня не слишком хорошо с биологией.

– А это не биология, – сказал Алекс. – Это мир.

Кит моргнул.

В их разговор вступила Мэтти:

– Ты ходишь под парусом?

– Бывает. – Кит проследил за ее взглядом на море. Несколько лодок с мачтами покачивались в лагуне.

– Зайти в устье довольно трудно, но ты научишься, – заверила его Мэтти, выделывая ногами пируэты.

Кит выглядел заинтересованным:

– Тебе придется взять меня с собой. Я плавал только в Тихом океане. А это совсем другое.

– Ну, во-первых, он гораздо больше, – буркнул Алекс и снова исчез.