Великий диктатор

Ранним утром, сразу после превосходного и обильного завтрака, господин майор опять включил свою пластинку инструктажа, как нам вести себя в присутствии монархов. Но толком не успел разойтись, как наш короткий поезд прибыл прямо внутрь крепости Кюминлинна, где нас уже дожидались конные экипажи.

Пересадка из поезда в коляски и довольно быстрое движение в крепости и по дороге, не дали мне возможности рассмотреть получше эту крепость-звезду, построенную по указанию Суворова. Десять минут поездки — и мы въехали на территорию царской резиденции в Лангинкоски. Сама дача Александра III располагалась на отдельном острове, куда вёл деревянный мост с воротами, охраняемыми двумя солдатами и целым штабс-капитаном.

Проверка нашего приглашения не заняла много времени, и я с мамой, в сопровождении штабса, вступил на мост. Наш майор остался за забором, надеюсь дожидаться нас, чтобы доставить обратно.

Дача представляла из себя деревянный дом из крашенного в коричневый цвет бруса, с мансардой и с длинным крытым крыльцом вдоль всего строения. Николай и Александра уже находились на крыльце. Императрица полусидела-полулежала в инвалидном кресле, укрытая клетчатым пледом, и курила длинную пахитосу. Император сидел рядом с ней на стуле и с жаром что-то ей доказывал, размахивая правой рукой с зажатой в ней дымящийся папиросой. А вот принцесс нигде видно не было. Может их позже позовут?

При виде подходящих нас, Николай прекратил свой монолог. Улыбнулся и после доклада штаб-ротмистра и передачи нашего письма-приглашения, сопровождавший офицер был отпущен.

— Здравствуйте, Ваши Величества, — по очереди поздоровались мы, а монаршие супруги переглянулись и заулыбались, не забыв поздороваться в ответ, поименовав маму — сударыней, а меня — милым мальчиком. Маме предложили стул, а меня оставили стоять пешком.

И тут же начали задавать множество вопросов. Императрицу в основном интересовало, как я в столь малом возрасте придумываю такие замечательные сказки и откуда беру сюжеты. Слава Богу, что мы получили приглашение заранее, и у меня было время подумать, что отвечать на подобные вопросы. Отдал ей привезенные с собой два томика с переделанными «Джингликами» на русском языке, которые специально напечатали в дорогом исполнении и с шикарной обложкой в типографии Стокманнов.

Николая же интересовала практическая часть моих литературных знаний и умений.

— Матвей, а ты можешь, вот прямо сейчас, что-нибудь сочинить? — улыбаясь в усы спросил меня самодержец.

— Ваше Величество, стихи, просто так, из неоткуда, не рождаются. Не пишутся…

И тут же, вспомнил подходящее стихотворение Андрея Вознесенского. И не сдержавшись, процитировал его:

Стихи не пишутся — случаются,
Как чувства или же закат.
Душа — слепая соучастница.
Не написал — случилось так.

Александра Фёдоровна захлопала в ладоши, а взгляд императора потяжелел и он укоризненно мне бросил, перейдя в обращении на вы:

— С таким настроем, молодой человек, вас, как поэта, забудут очень быстро.

— Извините, Ваше Величество! Виноват, исправлюсь! Минутку.

Хотя исправляться даже и не собирался. Обидеться, так обидеться. Прикрыв глаза вспомнил стихи, написанные по мотивам «Наверное, это старость» Ольги Бакулиной. Читаные в прошлой жизни, в интернете и запавшие мне в душу. Чуть-чуть их подправив, выдал:

Глаза открываю — восемь,
Сходил на вокзал — среда,
Сварил себе кофе — осень,
Прилег отдохнуть — зима…

Вот так и летят мгновения,
Незримою чередой.
Вчера не обузданы рвения,
Сегодня старик седой.

А завтра меня не станет,
Такой мой земной удел.
И помнить, увы перестанут,
Ссылаясь на множество дел.

— А вот это намного лучше, — улыбнулся император и попросил. — Запишите мне эти стихи. — И вытащив из нагрудного кармана блокнот, вырвал лист и протянул вместе с карандашом. — Впрочем, на обратной стороне, запишите и первый ваш стих. Хоть он и был неуместен, но есть в нём что-то особенное.

Внезапно императрица показала супругу какой-то знак и, выхватив откуда-то колокольчик, зазвенела им. Появившаяся служанка, а может и фрейлина, фиг их знает, ухватила коляску с царицей и укатила в дом.

— Извините, Александре Федоровне нездоровится, — внезапно повинился перед нами царь.

Ну, ещё бы ей не здоровилось. За тот час, пока шел мой допрос, она скурила не меньше десяти папирос. Да и Николай от неё не отставал и дымил как паровоз.

— Какие нибудь просьбы или пожелания есть? — тем временем поинтересовался государь у моей матушки.

— Нет, Ваше Величество! Спасибо, Ваше Величество!

— А у вас молодой человек? — император так и не вернулся к общению на ты, как это было в самом начале встречи.

— Да, Ваше Величество, есть одна просьба. Верните нам в село в школу русский язык.