Великие морские сражения XVI–XIX веков. Некоторые принципы морской стратегии

Авторитетных мнений на этот счет вполне достаточно. Например, в 1800 году, когда генералу Мейтланду была поручена экспедиция против Беллайля, ему было предложено определить, какие военно-морские силы потребуются. Он затруднился определить точно. «Мне представляется, – писал он, – что 3 или 4 линейных корабля и 4–5 боевых фрегатов – как раз то, что нужно для такого дела. Фрегаты для блокады» (понятно, что он имел в виду блокаду цели, чтобы не дать подкреплению прибыть с материка, – это одна из поддерживающих функций эскадры, приданной транспортам). «Линейные корабли, – добавил он, – обеспечат нас людьми, необходимыми для наземных операций». В этом случае постоянные блокирующие эскадры заменяли прикрытие, и Мейтланд имел в виду, что линейные корабли, которые он просил добавить к транспортной эскадре, должны были служить не эскортом, а поддержкой. Сент-Винсент, тогда бывший первым лордом, не только поддержал его требование, но и дал для высадки на один линейный корабль больше, чем он просил. В то время общее господство Великобритании на море было очень хорошо обеспечено, и военно-морских сил для его осуществления было в достатке. Этот случай стоит сравнить с еще одним, когда обстоятельства были совершенно другими.

Когда в 1795 году экспедиция под командованием адмирала Кристиана и генерала Аберкромби готовилась отправиться в Вест-Индию, адмирал вместе с Джервисом составил памятную записку относительно требуемых военно-морских сил[41]. Силы, которые он просил, были весьма значительными. И он, и Джервис считали, что эскорт и местное прикрытие должны быть очень сильными, потому что было невозможно рассчитывать на эффективное закрытие Бреста или Тулона блокадой. Но это была не единственная причина. План операций предусматривал три отдельные высадки, на каждую из которых потребуется по меньшей мере 2 линейных корабля, а может быть, и 3, «не только для защиты, но и как средство комплектации личным составом плавсредства, для выгрузки пушек и других необходимых работ». Кристиан также желал получить необходимые фрегаты и 3 или 4 брига, «чтобы прикрыть (то есть поддержать) операции более мелких судов (то есть флотилий, выполняющих прибрежные перевозки)». На основном направлении атаки потребуется как минимум 4 линейных корабля и 7 фрегатов, а также пропорциональное количество бригов и шхун. В целом, считал он, линейные корабли (если фрегаты «иначе используются») обеспечат десантные отряды числом до 2000 человек «для плоскодонок, выгрузки и перемещения орудий, доставки воды и провианта», и это будет их ежедневной работой. Военные силы достигнут 18 000 человек.

Следует отметить, что лорд Бархам, который как сэр Чарльз Миддлтон тогда был первым лордом адмиралтейства, возражал против этих требований как чрезмерных, особенно против сильного эскорта, поскольку считал, что переход будет охраняться с особой бдительностью со стороны постоянных блокирующих эскадр. Необходимость в больших десантных отрядах он, похоже, вообще игнорировал. Однако его версия не представляется убедительной, потому что он с самого начала занял антагонистическую позицию по отношению к идее экспедиции вообще. Он считал политику, диктовавшую ее необходимость, ненадежной и, естественно, старался ограничить силы, которые был вынужден выделить для ее осуществления. Его противодействие основывалось на широких и дальновидных принципах, характерных для его стратегии. Лорд Бархам считал, что ввиду угрозы со стороны Испании правильным было бы разумно использовать флот, чтобы максимально увеличить его мощь для предстоящей борьбы. Он также считал необходимым сконцентрировать флот, чтобы он был готов к решительным действиям на море в тот самый момент, когда испанцы начнут враждебные действия. Короче говоря, он предубежденно относился к любой политике, требовавшей серьезного растрачивания сил военно-морского флота, прежде чем будет установлено рабочее господство на море. Именно приготовления к упомянутой экспедиции заставили его уйти в отставку раньше, чем они были завершены. Правда, следует заметить, что его возражения против плана объяснялись не принципами организации, а недостатком сил, имевшихся у страны, чтобы обеспечить адекватную поддержку, не жертвуя высшими соображениями – своим положением на море[42].