Читаем Великая сталинская империя полностью

В это время в Париже и Лондоне испытали разочарование по поводу политики Гитлера, который, расчленив с ведома противников Чехию, перешел тот рубеж, за которым непосредственно лежали интересы Лондона и Парижа. Чемберлен и Деладье приняли шаги к началу переговоров с СССР. 31 марта 1939 года Чемберлен заявил в парламенте, что в случае угрозы независимости Польши и если последняя при этом окажет сопротивление, английское правительство «будет считать себя обязанным немедленно оказать польскому правительству всю находившуюся в ее силах помощь». Позже такое заявление сделало и французское правительство. Однако никто еще не знал, что гитлеровский удар по Польше 1 сентября 1939 года будет настолько стремительным (ее немцы оккупировали за 28 дней), что в Лондоне и Париже слишком поздно придут в себя от ошеломления и помощь будет оказывать уже некому. Гитлер же через свою агентуру делал все возможное, чтобы сорвать опасные для него «тройственные» переговоры — между Англией, Францией и СССР.

А Сталин считал наиболее благоприятным договор с Германией, ему надоело пассивное сопротивление Литвинова, и тогда 3 мая 1939 года Литвинов был внезапно снят с поста наркома иностранных дел, и его место занял председатель СНК В. М. Молотов, послушно выполнявший все указания Сталина. Через годы из переписки германского посла в СССР Шуленбурга с министром иностранных дел Риббентропом стало известно, что в Берлине были весьма довольны снятием Литвинова. В советской печати появились статьи, из которых явствовало, что Москва особенно и не стремилась к серьезным переговорам с Англией и Францией. Правда, существовал советско-французский договор 1935 года, который не был денонсирован. Но по этому поводу к удивлению осведомленных западных дипломатов в июне 1939 года в «Известиях» была помещена передовая статья, сообщавшая, что «…у нас нет договоров о взаимной помощи ни с Францией, ни с Англией». Такая забывчивость в дипломатических кругах может повлечь серьезные осложнения. Есть мнение, что подобным заявлением Кремль приглашал Берлин к более активному сотрудничеству.

В мае 1939 года Сталин располагал достоверной информацией о планах Гитлера на последующие месяцы. Сталин знал, что Гитлер намеревается сокрушить и уничтожить Польшу как независимое государство. Зав. Восточным отделом МИД Германии Э. Клейст говорил, что если дело дойдет до войны, то вермахт будет действовать «жестоко и беспощадно». Уже через несколько дней об этой фразе Клейста знали в Кремле. В Берлине были уверены, что СССР сохранит нейтралитет, если Германия ринется на Польшу. Сам Гитлер, по словам того же Клейста, внимательно изучив настроения в Кремле, пришел к выводу, что «после ликвидации Польши» в германо-советских отношениях должен наступить новый благодатный этап. Гитлер планировал на ближайшие два года установить с СССР нормальные отношения, чтобы решить «германские проблемы в Европе». Что это за проблемы — прекрасно известно из курса общей истории. Гитлер также решил, что с учетом интересов СССР в эти два года не будут подвергаться нападению страны Прибалтики.

Да, действительно, по своим диктаторским настроениям Сталин был более склонен к заключению соглашений с Германией. И в Берлине это почувствовали, что видно из содержания беседы руководителя восточноевропейской референтуры экономико-политического отдела МИД Германии Ю. Шнурре с советским поверенным в делах П. А. Астаховым. В конце июня 1939 года Шнурре заявил Астахову, что, по мнению берлинского руководства, СССР и Германия едины в главном — «в своем враждебном отношении к капиталистической демократии». Германия предлагала «нейтралитет и исключение из европейского конфликта». А Риббентроп заявил Астахову, что между Германией и СССР нет неразрешимых вопросов «на всем пространстве от Черного до Балтийского моря», — и предложил подписать советско-германский протокол.

3 августа Молотов заверил посла Шуленбурга, что если будут удовлетворены все пожелания СССР, то переговоры с Англией и Францией будут прекращены. В германской прессе после этого словесного соглашения тут же были прекращены нападки на СССР, большевизм и даже на Коминтерн, который именовался не иначе, как «бандитское международное гнездо большевизма». Выражение резкое, но отражает суть Коминтерна. Немцы начали усердно доказывать Москве, что они тоже «социалисты», но с национальным уклоном, и выступают «против капитализма».

14 августа Астахов передал Шнурре согласие Сталина «не только обсудить экономические отношения, но и установить сотрудничество по линии прессы и культуры, а также рассмотреть польскую проблему…» Последняя фраза дает все основания считать, что именно таким образом окончательно созрел в Кремле план «освободительного похода на Западную Украину и Западную Белоруссию», то есть план предательского раздела Польши в нарушение всех международных законов.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное