Читаем Великая сталинская империя полностью

Примечательно, что до мая 1946 года еще сохранялись большие планы развития научных и культурных контактов с Западом. На этом этапе «обострение идеологической борьбы» еще уживалось с «мирным сосуществованием» и не перерастало в тотальную психологическую войну. СССР, чтобы демонстрировать свое миролюбие, сохранял открытость для западной пропаганды: не глушились иностранные радиостанции, и на советский рынок, хотя и в ограниченном количестве, поступали англо-американские пропагандистские издания. Это были краткие, удивительные для сталинизма месяцы «демократии» в обмене информацией между коммунистической и капиталистической системами.

Для примера скажем, что даже при ухудшающихся отношениях с Западом в марте-апреле 1946 года МИД СССР согласился, чтобы журнал «Америка» и газета «Британский союзник» распространялись в Союзе тиражом в 50 тысяч экземпляров. Значительная часть тиража шла в свободную продажу и на подписку. (АВП РФ8 ф. 7, оп. 7, д. 88, л. 32). Это была борьба идей без «железного занавеса». Со своей стороны, в противостоянии западным изданиям советская пресса «повышала боевитость и наступательность». Но доводы были доказательны лишь для обывателей, не знавших жестокой правды о тоталитарно-полицейском режиме в Союзе, о сотнях тысяч граждан, в том числе и бывших воинов, безвинно оказавшихся за гулаговской колючей проволокой, правды о нищенском заработке советских рабочих, крестьян, интеллигенции, о жесточайшем продовольственном дефиците.

С весны 1946 года противостояние двух систем усилилось вследствие нескольких внешнеполитических кризисов: обострилась иранская проблема (в Северном Иране были советские оккупационные войска); произошел конфликт с Турцией из-за проливов, что вызвало военные приготовления США в Средиземном море; обострилась предвыборная борьба между политическими группировками в Польше, Венгрии, Румынии, где советские власти и англо-американцы всячески поддерживали враждующие группировки и партии. Все эти события отразились в газетной советско-западной перепалке. Важнейшей причиной разжигания конфронтационных страстей явилась Фултоновская речь Черчилля, которую Сталин трактовал как самую агрессивную и сравнивал ее с гитлеровскими выступлениями. Вождь народов собственноручно написал «отповедь западным клеветникам», которая в «Правде» была представлена как интервью с Генеральным Секретарем.

Как вспоминали современники тех событий, ни одно из закрытых идеологических совещаний с весны 1946 года не проходило без «яростной критики Черчилля и его прихвостней». После сталинского интервью в «Правде» специалисты по внешней пропаганде, наконец, обрели конкретную стратегию в соответствии с указанием «резко усилить работу по разоблачению антисоветских замыслов англо-американцев». И тут же тональность наших газет и журналов в вопросах международной политики резко переменилась — в статьях и корреспонденциях на эти темы появилась «атакующая фразеология». Что касается «союзнической дипломатичной терминологии», то она тут же исчезла со страниц печатных изданий и из текстов радиопередач. Критика против США и Англии по всем вопросам была буквально шквальной, обвальной. Журналисты наперегонки состязались в изобретении неологизмом, эпитетов, хлестких метафор.

Внешней пропагандой деятельно занялись не только Совинформбюро, ВОКС и Радиокомитет, но и «Международная книга», Издательство иностранной литературы… Помимо этого, свою продукцию выплескивали на Запад Международный Отдел ВЦСПС, ТАСС, ряд «общественных» (но строго курируемых идеологами) антифашистских комитетов — Женский, Еврейский, Славянский, Молодежный. Пропагандистская машина Советов набрала полную мощь. Однако идеологические материалы против Запада были часто безадресны, расплывчаты, низкого профессионального уровня. Морально-убойная сила большого количества статей была намного ниже таких же по объемам западных материалов.

Это хорошо видели и многие наши талантливые журналисты. Так, Юрий Жуков, только начинавший карьеру международного обозревателя в качестве спецкора «Правды», писал из Парижа лично Жданову: «Ставка на самотек в пропаганде за рубежом порочна и губительна. Агрессивной тактике пропаганды англо-американцев, массирующей свои атаки на общественное мнение Запада, и особенно Франции, мы должны резко повысить требовательность к статьям, идущим за границу, закрыть доступ халтуре… создать единый авторитетный координационный центр, призванный направить нашу пропаганду за рубежом в соответствии с требованиями дня». (РГАСПИ, ф. 77, оп. 125, д. 383, л. 5556, 59, 64.)

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии
1917 год. Распад
1917 год. Распад

Фундаментальный труд российского историка О. Р. Айрапетова об участии Российской империи в Первой мировой войне является попыткой объединить анализ внешней, военной, внутренней и экономической политики Российской империи в 1914–1917 годов (до Февральской революции 1917 г.) с учетом предвоенного периода, особенности которого предопределили развитие и формы внешне– и внутриполитических конфликтов в погибшей в 1917 году стране.В четвертом, заключительном томе "1917. Распад" повествуется о взаимосвязи военных и революционных событий в России начала XX века, анализируются результаты свержения монархии и прихода к власти большевиков, повлиявшие на исход и последствия войны.

Олег Рудольфович Айрапетов

Военная документалистика и аналитика / История / Военная документалистика / Образование и наука / Документальное