Величайшее морское сражение Первой Мировой. Ютландский бой

Но что мы хотим от капитана 1 ранга, если в это же время сразу два британских адмирала показали свою несостоятельность. Торпедное попадание в «Мальборо» благодаря глупости и нерешительности вице-адмирала Берни поставило под угрозу чуть ли не всю 6-ю дивизию линкоров, а стараниями контр-адмирала Эван-Томаса в опасном положении в очередной раз оказалась и 5-я эскадра линкоров. «Мальборо» отставал все больше и больше, однако Берни не посмел отправить поврежденный корабль в базу и тупо продолжал тащить его с собой. Впрочем, может, он просто не желал переходить на другой линкор? В результате к 22.00 он находился в 4 милях позади предписанной ему позиции и чуть не оказался на пути Флота Открытого Моря, при этом окончательно оторвавшись от своих главных сил; лишь когда скорость «Мальборо» упала до 12 узлов, Берни решился перебраться на «Ривендж». Эван-Томас сначала шел ему в кильватер, но потом решился-таки увеличить скорость до 18 узлов и поравнялся с «Мальборо», тем не менее не посмев увеличить скорость еще больше и догнать Джеллико. Хорошо еще, что он сделал хотя бы это, потому что, находись 5-я эскадра позади дивизии Берни, немцы уже наверняка натолкнулись бы на нее. При этом ни один из адмиралов даже не подумал известить Джеллико о происходящем, и главнокомандующий продолжал считать, что эти 7 линкоров все еще с ним. Вообще, с 23.15 до 00.15 очень многие британские корабли видели противника и должны были сообщить своему главнокомандующему, что Флот Открытого Моря остался у него за кормой. Они этого не сделали, и оправданий им нет.

А тем временем, как и полагается штабам, Адмиралтейство продолжало вносить путаницу, где только могло. В период с 21.55 по 22.10 Комната 40 расшифровала 4 сообщения Шеера, но оперативный отдел свел 3 из них в радиограмму, полученную Джеллико в 22.30 (по другим сведениям, в 22.41): «Германскому Линейному Флоту в 21.14 приказано возвращаться в базы. Линейные крейсера замыкают строй. Курс SSO-¹/₄-O. Скорость 16 узлов». Большая часть этого сообщения подтверждала собственные догадки британского главнокомандующего, однако он усомнился в указанном курсе, так как получалось, что немецкие линкоры очень близко к хвосту его собственной колонны. Если бы только Джеллико знал, насколько близко они были! Сообщения Гуденафа (о его бое с 4-й Разведывательной группой) и «Бирмингема» о замеченных линейных крейсерах Хиппера укрепили убеждение Джеллико, что неприятель находится на северо-западе. (Сообщение Даффа, по несчастливому совпадению, было дезориентирующим. Он случайно заметил линейные крейсера Хиппера вскоре после 23.15, когда, по уже упоминавшимся причинам, Флот Открытого Моря временно повернул на W-t-S, перед тем как снова взять курс на юг, чтобы выйти к Хорнс-рифу.) Все это не имело бы значения, если бы Джеллико получил четвертое сообщение – требование Шеера провести разведку цеппелинами, это дало бы точный курс, которым Флот Открытого Моря намеревался возвращаться домой. Однако она не попала к Джеллико. Как вспоминает адмирал Джеймс, «начальник Морского Генерального Штаба <Оливер> покинул помещение оперативного отдела, чтобы немного отдохнуть, и оставил за себя офицера, не знакомого с германскими оперативными сигналами и не придавшего значения этому требованию Шеера». Этим офицером был контр-адмирал Томас Джексон, чье бестолковое вмешательство в работу Комнаты 40 уже неплохо запутало Джеллико и Битти раньше днем. Джеллико вспоминал: «Конечно, если бы Адмиралтейство передало мне требование воздушной разведки в районе Хорнс-рифа, я повернул бы туда».

Но что было сделано – то было сделано, а что не было сделано – то не было сделано. Британский флот спокойно следовал дальше, чтобы наутро окончательно разгромить противника в артиллерийском бою.