Вектор

– Думаешь, им важны такие, как мы с тобой? Они давно не преследуют цель нести жизнь в мир. Им важна наша смерть, которая оправдывает их собственные грехи. Ведомые алчностью, они порождают еще большее страдание для самих себя. Я просидел в камере вечность, переживая сотни жизней, где все было идеально размечено. Добро и зло – третьего варианта нет в самой природе. И когда я смог выбраться из того места, ставшего мне домом, я узрел истинное величие смерти. Ирония в том, что физические свойства нужны лишь для поддержания фальшивой памяти, а вот переоцененный интеллект, словно черная дыра, имеет невероятный потенциал, где малейший сдвиг провоцирует колоссальную реконструкцию.

Длинный и быстрый монолог скатился в тишину, оставив для моих глаз лишь вид безумца, который стоит на месте, смотрит под ноги и бегает в лабиринте у себя в мозгу.

– Ты еще не понимаешь. Твои причины дышать слишком маловажны, они не несут пользы. Что приводит к поискам того, кто продолжит напоминать этим помешавшимся на науке глупцам, что они не всевластны. Рано или поздно придет расплата, придет месть, и каждое их действие будет отмщено. Они считают себя хорошими, верят, что делают это все ради блага человечества, которого они даже не знают. И кто-то должен напоминать им, что они не отличаются от нас с тобой. Зло всегда найдет другое зло и покажет, что разницы между людьми нет. Теперь ты – носитель этого хаоса, носитель этой боли и правды, и благодаря тебе я, наконец, увижу истинное видение мира, поскольку больше не буду ведом ответственностью перед правдой. И примут меня объятия тех, кто был отнят и прожил это время в том месте, где все мы перестанем быть одинокими и жалкими. Грядущее уже так радует меня своим выбиванием из шаблонов, хотя я еще не добавил главный рычаг, который повернет все в том направлении, который все они заслужили.

Оглушающий звук ознаменовал приход беззвучия. Чувствуя смерть лучше, чем жизнь, я всегда знал, что она перед глазами, прячется за причинами не видеть ее. Почему же падающее на пол мертвое тело кажется таким непривычным?

Запись 70

Попробуй, пойми, где добро и зло, когда каждая стихия рождает свой мир, разделяя видение мира на два фронта. Заставляя бегать по кругу, рыская среди бесконечности мыслей ради прекращения цикличности. Могу ли я трезво судить его, учитывая собственный факт отклонения от норм? Догадка, которая никогда не откроет истину, или понимание того, что в перспективе может помочь. Хотел бы я искренне надеяться, что он попал в лучший мир, нежели тот, который заставил его пустить пулю в висок. Его мертвое тело лежит почти вплотную к телу так называемого Бена. В существование одного я не верил, а другой так похож на меня, что впору считать его выдумкой. Неужели я всерьез сомневался, что человек разумный не способен быть здесь, и поставил на него клеймо иллюзии, тогда как в реальности существования психопата я не сомневался ни секунды? Можно ли этот дефект считать доказательством теории Джеффри, что единственная причина существования подобных мне и ему – это доказывать обычным людям, кто они на самом деле?

Провода все так же крепко прижимают мои руки к металлическим подлокотникам стула, а щиколотки к ножкам. Сейчас вся моя скованность начинает раздражать особенно, ведь больше нет отвлекающего фактора. Эти вырванные откуда-то провода, словно кандалы, обездвиживают меня уже долго, и это злит. Мне никак не перегрызть их, и злость заставляет меня дергаться во все стороны резкими выпадами в надежде выпутаться или ослабить их. Долгие бессмысленные попытки приводят к животным выкрикиваниям, подпитываемым вырывающейся злостью, – это ужасно. И, сильно раскачавшись, я падаю на пол вместе со стулом, полностью ощущая удар на лице и плече. Первая мысль: надо немного отдохнуть, но не проходит и полминуты, как злость из-за этой скованной неподвижности вырывается в жутких порывах, напоминающих припадочные конвульсии. Не передать этот ужас и муку, которую можно вызвать простейшими действиями. Меня всего трясет, все тело в поту и горит, даже начинает кружиться голова. Смотря в мертвые глаза Джеффри, чье тело лежит в полуметре от меня, я полностью ощущаю свою ничтожность. И знаю: ему нравится это, нравится смотреть на скованную жертву, которая пытается высвободиться, но не может. Неадекватный отброс получил, что хотел, оставил меня здесь и даже из могилы смеется надо мной.

– Пошел ты! – кричу я на мертвое тело, ощущая каждый сантиметр собственного тела, которое горит и кричит от невыносимости этого положения.